Почему Ленин - Ленин, а Сталин - Сталин? Когда сталин стал сталиным Почему сталин взял другую фамилию

Иосиф Сталин умер 63 года назад – 5 марта 1953 года, однако, несмотря на это, его биография по-прежнему полна лакун и темных пятен. Особенно это касается дореволюционного периода жизни вождя. Почему так получилось и чем объяснить появление недостоверных версий? Ответы на эти вопросы искала кандидат исторических наук, научный сотрудник Государственного архива РФ Ольга Эдельман – автор исследования «Сталин, Коба и Сосо. Молодой Сталин в исторических источниках».

Сталин в 1918 году. Царицынский фронт

Книга Ольги Эдельман начинается весьма интригующе. Уже на первых страницах автор пишет, что молодой Сталин выглядит «как одна большая мистификация: человек с придуманной фамилией, путаницей с датой рождения, сомнениями насчет национальности (грузин или осетин?), каскадом фальшивых имен и документов, слухами о неких темных пятнах в прошлом». Для начала мы решили разобраться с придуманной фамилией…

Клички, псевдонимы, прозвища

– Когда Иосиф Виссарионович Джугашвили стал Сосо, Сосо – Кобой, а Коба – Сталиным?

– Сосо – это детское прозвище Джугашвили. Уменьшительное имя от Иосифа. Потом, уже на начальном этапе своей революционной деятельности, Джугашвили стал использовать это имя в качестве одной из своих партийных кличек. В апреле 1902 года за организацию демонстрации в Батуме он был впервые арестован. Осенью 1903-го его отправили в ссылку в село Новая Уда Балаганского уезда Иркутской губернии.

Оттуда Джугашвили вскоре бежал, после чего стал Кобой. В романе Александра Казбеги такое имя носил романтический разбойник, эдакий кавказский Робин Гуд. Возможно, именно в честь этого героя в 1904 году Джугашвили, вернувшись на Кавказ, и взял себе кличку Коба. А самый известный его псевдоним – Сталин – появился гораздо позже, в 1912 году. Причем сначала с инициалом К. – К. Сталин. Думаю, что имелся в виду Коба.

Замечу, что у революционеров начала ХХ века было много кличек – на разные случаи. Имелась партийная кличка, по которой революционера знали его однопартийцы. Параллельно мог быть литературный псевдоним. Кстати, уже в Туруханской ссылке, став Сталиным, Джугашвили писал о Сталине в третьем лице. Так он пытался ввести жандармов в заблуждение, чтобы те не отождествляли его со Сталиным.

Под псевдонимом Иванович он появлялся в протоколах IV и V партийных съездов. Как видим, этот псевдоним не связан с партийной кличкой. Наконец, свои клички революционерам давали жандармские агенты наружного наблюдения. Так что в реальности клички и псевдонимы Иосифа Виссарионовича Джугашвили, конечно, не исчерпываются тремя названными, самыми известными…

– Теперь о дате рождения Сталина. В литературе можно встретить две даты: хрестоматийную, вошедшую в официальную биографию вождя – 9 (21) декабря 1879 года и еще одну – 6 (18) декабря 1878 года. Какая вам кажется более достоверной?

– Больше оснований считать правильной датой рождения Иосифа Джугашвили 6 (18) декабря 1878 года. Впрочем, в его анкетах можно встретить и эти, и другие даты. Думаю, ему самому было не очень интересно в точности знать, когда он родился. Вообще же дореволюционная часть его биографии до сих пор малоизученна, изобилует неясностями, пробелами, слухами и версиями разной степени фантастичности и недостоверности. И это притом, что из 74 с лишним лет его жизни больше половины – почти 39 – он прожил при «старом режиме».

Налицо явная диспропорция: о послереволюционном периоде Сталина написаны целые библиотеки исследований, а его деятельность революционера-подпольщика по-прежнему находится в тени. А ведь он пришел к власти с багажом жизненного опыта, со сформировавшимися симпатиями и антипатиями. Это все не могло не отразиться на поведении Сталина-вождя…

Скромность украшает человека

– В чем причина такой низкой степени изученности вопроса?

– Прежде всего в том, что для изучения дореволюционного периода при огромном количестве разнообразных воспоминаний у нас очень мало свидетельств, которым можно безоговорочно доверять. Те, что есть, весьма специфичны: не существует ни одной категории источников о молодом Сталине, которые априори заслуживали бы доверия. Все мемуаристы писали с какой-то политической позиции. Грубо говоря, авторы делились на откровенных врагов, которые в чем только не обвиняли Сталина, и слишком усердных друзей, которые уверяли, что Сталин чуть ли не с юных лет всем руководил.

Иосиф Джугашвили родился в бедной семье сапожника в городе Гори Тифлисской губернии

Вообще жизнь Иосифа Джугашвили, революционера-нелегала, была такова, что исключала возможность существования сторонних, более или менее объективных и при этом осведомленных наблюдателей. Не было у него и близких людей, готовых рассказать о нем. Товарищи по власти, те, кто знал его смолоду и по подполью, такие как Серго Орджоникидзе, Вячеслав Молотов, Михаил Цхакая, мемуаров о нем не оставили. Самый близкий к нему мемуарист – дочь Светлана. Отношение у нее к отцу было сложное, и понятно, что она не была очевидцем событий, относящихся к его молодым годам.

Молодость Сталина прошла в революционном подполье, тюрьмах и ссылках. Информационная карта на И.В. Джугашвили из архивов тайной полиции в Санкт-Петербурге. Около 1911 года

Проверять достоверность свидетельств мемуаристов можно при помощи сведений, содержащихся в жандармских документах. Впрочем, источники, происходящие из недр жандармского ведомства, по понятным причинам часто демонстрируют низкую осведомленность их авторов. А как иначе, речь же шла о члене хорошо законспирированного подполья, всячески стремившегося запутать охранку. Так что, исследуя биографию Сталина, приходится сталкивать сразу несколько взаимоисключающих версий одних и тех же событий и пытаться выстроить более или менее непротиворечивую картину.

ДЕТСКОЕ ПРОЗВИЩЕ ДЖУГАШВИЛИ – СОСО, УМЕНЬШИТЕЛЬНОЕ ИМЯ ОТ ИОСИФА . В 1904 году он стал Кобой – в честь героя романа Александра Казбеги, создавшего образ эдакого кавказского Робин Гуда. А самый известный псевдоним – Сталин – Джугашвили стал использовать с 1912 года

– Нельзя не учитывать и природную скрытность самого объекта исследования…

– Действительно, трудно назвать того, кого можно было бы считать интимным другом Кобы. При этом при жизни самого Сталина факты его биографии, особенно касающиеся его молодости, не педалировались. Было совсем немного весьма скупых публикаций на эту тему. В отличие от Ленина, о детстве которого в свое время были написаны тома (существовал целый жанр литературы о том, как «Ленин был маленьким с кудрявой головой»), о «маленьком Сталине» никаких рассказов не было. В архиве я видела всего несколько рукописей, написанных его знакомыми по детству. Но и эти «биографии вождя» так и не были опубликованы.

– Почему?

– Сталин всячески давал понять, что нехорошо выпячивать себя, и не поощрял рассказов о своем детстве и революционной юности. При жизни вождя не вышло и его полной научной биографии. Вместо этого свои усилия Сталин направил на издание собраний сочинений. Что весьма умно. Это позволило уйти от обнародования подробной биографии и одновременно создать корпус текстов, пригодных для цитирования.

– Что, по вашему мнению, лежало в основе такого подхода – в самом деле скромность или гипертрофированная скрытность вождя?

– И скрытность тоже, но и расчет. В 1920-е годы некоторые старые партийцы еще с восторгом рассказывали о своих революционных подвигах, о которых я, будь на месте Сталина, тоже запретила бы что-либо публиковать. Это, например, рассказы о том, как ловко зарезали прямо на улице агента царской охранки. Или о том, как начиняли бомбу.

Правящей партии нужно иметь пристойный вид, а тут чуть ли не уголовщина. К тому же те, кто пришел к власти, не должны были давать в руки своим врагам инструкции по борьбе с режимом. А опыт большевиков был опытом именно такой борьбы.

На сегодняшний день у историков нет сомнения в том, что письмо Еремина, на котором базировались обвинения Сталина в связях с царской охранкой, является фальшивкой — Валентин Кузьмин / ТАСС

13 декабря 1931 года состоялась весьма любопытная беседа Сталина с немецким писателем Эмилем Людвигом. Последний задал вождю и такой вопрос:

«За вами десятки лет подпольной работы. Вам приходилось подпольно перевозить и оружие, и литературу и т. д. Не считаете ли вы, что враги советской власти могут позаимствовать ваш опыт и бороться с советской властью теми же методами?»

Сталин ответил лапидарно: «Это, конечно, вполне возможно».

Согласитесь, что как-то неразумно при этом публиковать фактически собственные инструкции по организации подпольной работы. Зачем власти обучать этому своих потенциальных противников?

Наконец, не будем забывать: уже в 1920-е годы биографии партийных вождей стали инструментом внутрипартийной борьбы. Пока Сталин двигался к власти, в печати появлялись публикации, например, писем Якова Свердлова из Туруханской ссылки о тяжелом характере Кобы или писем самого Сталина, где о затеянном Лениным внутрипартийном конфликте он отзывается как о буре в стакане воды.

Тогда это был компромат. Нет ничего удивительного в том, что, утвердившись у власти, Сталин к началу 1930-х взял под свой жесткий контроль все, что выходило из печати касательно не только его собственного революционного прошлого, но и истории партии вообще.

Провокатор, боевик, уголовник?

– Нужно было помнить, что всякая информация может быть использована против вас?

– Именно. Раскрывать детали своей биографии в условиях острой внутрипартийной борьбы, сопровождавшейся войной не просто компроматов, а распространяемых зачастую безосновательных слухов, было бы явно неосмотрительно. И Сталин не спешил это делать…

– Сталина часто объявляли агентом царской охранки.

– Подпольщикам свойственно было искать в своей среде провокаторов, и их действительно было много, особенно в кавказских организациях. Однако все архивные поиски не дали решительно никаких достоверных подтверждений сотрудничества Иосифа Джугашвили с полицией, зато нашлось много серьезных аргументов, не позволяющих развивать подобные подозрения.

Озвученная версия однозначно опровергнута Зинаидой Перегудовой в ее статьях и книге «Политический сыск России. 1880–1917», опубликованной в 2000 году. После выхода в свет ее работ считать Сталина агентом царской охранки совсем уже нет никаких оснований. Перегудова убедительно доказала, что так называемое «письмо Еремина», на котором и базируются обвинения в адрес Сталина (долгие годы это письмо выдавали за часть переписки жандармских офицеров), не более чем фальшивка.

Будущие руководители Советского государства Иосиф Сталин (в верхнем ряду третий слева) и Яков Свердлов (в верхнем ряду третий справа) в ссылке в Туруханском крае. 1915 год

Кстати, широкое распространение получили не только слухи, что Сталин являлся сотрудником охранки. Его также обвиняли в том, что он был бандитом-экспроприатором, а еще жутким трусом, при любой возможности уклоняющимся от опасности. Конечно, можно себе вообразить совмещение в одном лице боевика, экспроприатора и уголовника. Но как тот же самый человек мог быть еще и трусом? Здесь мы в очередной раз сталкиваемся с полнейшей непоследовательностью сталинских врагов.

– Товарищи по партии обвиняли Сталина в том, что он участвовал в так называемом «тифлисском эксе» 1907 года, в результате которого большевики взяли гигантскую по тем временам сумму – 250 тыс. рублей.

– При этом было известно, что «экс» организовывал Камо (Симон Тер-Петросян ). И Сталину ставили в вину ту самую акцию, за которую Камо считали героем.

Впрочем, непосредственно в «эксе» Коба не участвовал. Фамилии всех боевиков, принявших участие в нем, известны. Их поймали и судили. Джугашвили среди них не было. И понятно почему: к тому времени он стал уже видным партийным деятелем. И ему было кого послать на дело. Скажем, того же Камо, с которым они были земляками. Мне не верится, что Коба сам бегал с бомбами. А вот к отправке денег за границу Владимиру Ленину Джугашвили мог иметь и, скорее всего, имел отношение.

– Насколько правы те, кто лепил из Сталина отпетого боевика?

– У Фазиля Искандера в романе «Сандро из Чегема», по одной из новелл которого Юрий Кара снял нашумевший в конце 1980-х фильм «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным», Коба представлен как раз отпетым боевиком. Но это художественный вымысел, основанный на слухах, истоки которых, судя по всему, следует искать в тех же партийных склоках начала 1920-х годов.

Мы знаем, напомню, что Иосиф Джугашвили имел дефект плечевого и локтевого суставов левой руки. О происхождении этой травмы пишут разное. Однако достоверной информацией о том, когда и при каких обстоятельствах юный Иосиф повредил себе руку, мы не располагаем. Это и неудивительно: никто и не думал документировать, что произошло с мальчишкой из неблагополучной семьи бедного сапожника.

Но я сильно сомневаюсь, что человек с сухой рукой мог быть боевиком. Кроме того, существует знаменитая фотография, где мы видим юного Иосифа с его одноклассниками. На этом фото Сосо стоит в последнем ряду с краю. И он едва ли не самый маленький и худощавый из всех. Мог ли чахленький юноша с сухой рукой стать отпетым террористом? Думаю, что нет. Его сила была в другом: он брал умом и умением манипулировать людьми, умением быть закулисным кукловодом.

Революционный рэкет по-бакински

– Находится ли в источниках подтверждение тому, что Сталин вымогал деньги для партии у бакинских нефтепромышленников? То есть занимался банальным рэкетом?

– Вымогательством денег у бакинских нефтепромышленников занимались все революционные партии. Это действительно был революционный рэкет. Известно, например, что отец будущего академика Льва Ландау платил деньги бакинскому комитету РСДРП, в который входил Сталин. Для тогдашнего Баку такая ситуация была нормой жизни.

– Как и почему это происходило?

– Жизнь вокруг нефтепромыслов была сложной. Баку – это своего рода Кувейт начала ХХ века. Город вырос очень быстро. Жизнь в нем была цветаста до невероятности. На нефтепромыслах оказалось множество временных рабочих – из числа окрестных крестьян, пришедших на заработки. Были среди них и подданные Персии. Для полицейских все были на одно лицо. Приходят и уходят.

Местная полиция и администрация справиться с наплывом иногороднего населения были не в состоянии. Производство не отличалось стабильностью. Промышленники получали заказ на определенный объем нефти и набирали временных рабочих. Как только заказ выполнялся, рабочих распускали до следующего раза. В этом круговороте людских потоков революционеры жили почти открыто и чувствовали себя спокойно.

Симон Тер-Петросян, больше известный под кличкой Камо, был одним из организаторов знаменитого «тифлисского экса» 12 (25) июня 1907 года — Фотохроника ТАСС

Бакинские жандармы докладывали, что не могут уследить за революционерами, потому что филеров убивают. Убивали не только филеров, но и всех нежелательных «посторонних». Регулярно убивали запоздалых путников. Уровень преступности был крайне высоким.

Разумеется, нефтепромышленники имели охрану из местных бандитов. Но нефтепромыслы – довольно хрупкая вещь. Рабочий мог как бы случайно уронить в скважину ведро – и тем самым он надолго выводил ее из оборота. Беспорядки на промыслах были чреваты поджогами. Поэтому нефтепромышленники понимали, что ссориться нельзя ни с кем: ни со своими рабочими, ни с кем-либо еще. В результате все со всеми договаривались.

Кстати, именно после всеобщей забастовки в Баку в декабре 1904 года, в организации которой принимал некоторое участие Джугашвили (но не руководил ею, как писали его апологеты), был заключен первый в истории России коллективный договор между рабочими и предпринимателями.

– В России было несколько революционных партий. Если всем платить – разоришься. А за что брали деньги социал-демократы?

– У нас нет прямых свидетельств об этом. За что именно РСДРП брала деньги? Может быть, за то, что не будет забастовки. А может быть, за то, что она будет. Та же забастовка 1904 года была организована не большевиками и не меньшевиками, а группой Шендриковых [созданная в августе 1904 года в Баку братьями Львом , Ильей и Глебом Шендриковыми группа называлась Организацией балаханских и бибиэйбатских рабочих, а с 1905-го – Союзом бакинских рабочих. – «Историк» ].

Шендриковы были популистами. Большевики возмущались тем, что они повели рабочих поджигать промыслы и призывали к насилию. Видным бакинским социал-демократом тогда был Владимир Носков (Глебов). Он рассказывал, что к нему пришли люди от промышленников и предлагали сначала 30 тыс. рублей, а потом 50 тыс. за то, чтобы забастовка продолжалась еще две недели. Забастовка на промыслах волшебным образом сказывалась на росте цен. Так что сейчас трудно понять, кто, кому и за что платил.

Была ли чистка архивов?

– Часто можно услышать, что Сталин, став вождем, якобы подчищал архивы, пряча или даже уничтожая документы о своем прошлом…

– В этом были убеждены в эмигрантских кругах, потому что там верили в правдивость слухов, что Сталин был агентом царской охранки и уголовником. Естественно, эмигрантские авторы не могли никак попасть в советские архивы и только рассказывали, что в СССР, конечно же, уничтожили все неудобные документы. А вот от наших архивистов, хранивших и хранящих архив Департамента полиции, я ничего подобного не слышала.

У нас в архивах сотрудники работают подолгу, приходят со свежим институтским дипломом и остаются на всю жизнь, не торопятся выходить на пенсию, они очень верны своей профессии. Поэтому существует преемственность «устного предания» о том, что происходило в учреждении более полувека назад.

Так что все просто: нужно спросить заслуженных сотрудников, и если они сами не были свидетелями тех или иных событий, то обязательно слышали о них от своих старших коллег. К примеру, таким образом – не из первых, так из вторых рук – мы знаем, как происходила эвакуация архивов в войну. Но ни о каких чистках фондов дореволюционной полиции «архивное предание» не рассказывает.

В конце 1980-х кинорежиссер Юрий Кара снял фильм «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным», в котором «отец народов» в молодости показан отпетым боевиком

– Ведь это очень непростая задача – почистить архивы так, чтобы было незаметно. К тому же заниматься этим могут лишь профессионалы: партийному начальнику сложно найти подлежащие изъятию документы.

– Давайте попробуем вообразить себе диктатора в апогее власти, поручающего кому-нибудь найти и изъять документы о своем сотрудничестве с охранкой. То есть предполагается, что мнительный и хитрый Сталин прямо в руки одному из соратников (а заодно и соперников) дает такой компрометирующий материал на самого себя? Архивная система была тогда вся подчинена НКВД.

Кого Сталин должен был послать? Николая Ежова ? Или Берию? Неужели умного и коварного Лаврентия Берию , которому он поручил архивные изыскания по истории партийных организаций Закавказья? Кстати, уже один этот факт означает, что Сталин не чувствовал за собой никакого темного прошлого, которое надлежало надежно спрятать. Потому что, очевидно же, Берия – первый, кого имело смысл остерегаться.

Далее, Берия сам бы не отправился в архивы – хотя бы потому, что не смог бы там самостоятельно, без помощи архивистов обнаружить нужные документы среди десятков тысяч единиц хранения. Значит, в поиске компрометирующих вождя документов должна была участвовать целая команда проверенных работников органов госбезопасности, а заодно и помогающих им архивных служащих. Ну как это может быть? Уж глупеньким-то Сталин точно не был.

Даже если бы он предполагал, что в недрах архивов может быть нечто, бросающее на него тень, он, как любой сколько-нибудь расчетливый диктатор (а Сталин был более чем расчетлив), предпочел бы просто максимально ограничить доступ любопытствующих к соответствующим папкам и стеллажам, а не стал бы делать их содержимое достоянием представителей буквально всей иерархической системы НКВД.

Толковый большевик

– Какую роль в большевистской партии играл Сталин до 1917 года?

– К началу Первой русской революции он стал заметным деятелем Закавказья. Но на III съезд партии весной 1905 года Сталин избран не был. Год спустя он оказался делегатом IV съезда РСДРП, хотя его мандат оспаривался. Деятелем общероссийского масштаба Сталин стал примерно в 1912 году. В это время у него возник хороший контакт с Лениным.

– Благодаря каким качествам Сталин сделал карьеру революционера?

– Мне кажется, что мы переоцениваем многих соратников Сталина по партии. Среди них действительно было некоторое количество ярких людей. Но на фоне многих большевиков Сталин выглядит одним из самых толковых. Возьмем, например, издание газеты «Правда»: его далеко не сразу удалось наладить. Ленин слал в Санкт-Петербург гневные письма, а результата не было до тех пор, пока Ильич не поручил заняться газетой Сталину и Свердлову. И тогда дело пошло.

Нужно понимать, что среди подпольщиков было не так много людей, способных что-то организовать. Из кого состояло революционное подполье? В основном из недоучившихся студентов и гимназистов. А если взять Кавказ, то они даже не были настоящими марксистами, элементарно не знали толком теории. Работы Карла Маркса и Фридриха Энгельса не были переведены на грузинский язык, и потому закавказские революционеры пользовались «самодеятельными» рефератиками.

Народный комиссар внутренних дел СССР Лаврентий Берия — РИА Новости

Не надо переоценивать этих ребят. Это были люди, не вписавшиеся в легальную жизнь, не нашедшие себе места в ней и не имевшие хорошей профессии. Понятно, что это была проблема Российской империи, которая слишком многих молодых людей выбрасывала на обочину. Вспомните чеховский образ недоучившегося студента. Революционное подполье давало возможность этим вечным студентам перестать быть лишними людьми и обрести даже некий статус людей уважаемых, позволяло им реализовать свои амбиции.

Кем бы был Сталин в легальной жизни? Сельским учителем или сельским священником. Ведь денег на то, чтобы Иосиф получил высшее образование, у семьи не было. В этом смысле выбор им революционного пути вполне очевиден.

– Сталина нередко упрекают в том, что он был косноязычным и невыразительным оратором…

– Сталин был оратором, адекватным стоящим перед ним задачам. А плохим оратором его называл, например, Лев Троцкий – его злейший враг на протяжении многих десятилетий.

Между тем феномен карьеры Сталина ни на чем другом, кроме популярности у рабочих Закавказья, не базировался. Стартовых преимуществ у него не было. Не существовало группы, которая бы его поддерживала и продвигала. Если говорить о ранних текстах Сталина, то они косноязычные, вязкие, длинные (кстати, работы многих других революционеров с точки зрения публицистики написаны просто чудовищно). Но последующие тексты демонстрируют рост Сталина-пропагандиста. Видно, что он учился писать более четко и доходчиво.

В итоге Сталин нашел свой язык и стиль подачи информации. Рабочие, слушавшие его, говорили, что им нравится Сосо, потому что он «не похож на интеллигента». Джугашвили не произносил многочасовых речей и не пользовался учеными словами, смысла которых рабочие не понимали. Им импонировало, что он одет был примерно так же, как они, и что держался он с ними на равных. В общении с простыми людьми Сталин часто интересовался тем, как они живут, что их заботит и беспокоит. Он умел находить подход к людям. А в публичных диспутах с меньшевиками любил выступать последним. В отличие от них он говорил лаконично и доходчиво, и рабочие голосовали за него.

– В зрелые годы Сталин отличался тем, что много читал, хорошо знал мировую литературу, обладал превосходной памятью и цепким умом. А ведь, казалось бы, ни детство, прошедшее на задворках империи в семье бедного грузинского сапожника, ни молодость, проведенная в революционном подполье, формированию таких качеств и интересов не способствовали.

– Важная черта Сталина, о которой часто забывают, заключается в том, что он был человеком невероятно «самообучаемым». Родившись в бедной грузинской семье, Иосиф Джугашвили выучил русский язык, на котором потом всю жизнь очень много читал. В Тифлисской семинарии он получил приличное гуманитарное образование, в области же естественных наук его образование не было столь хорошим. Иосиф также пытался учить иностранные языки, немецкий и французский. С ними, правда, у него ничего не получилось.

В Баку в начале ХХ века находили источники финансирования многие революционные партии

Когда Джугашвили учился в семинарии, то, согласно записям в журнале, подвергался взысканиям за то, что регулярно брал в городской библиотеке недозволенные семинаристам книги и легальные газеты (то есть, обратим внимание, не нелегальную литературу, а то, что запрещало начальство семинарии). Один раз его наказали за то, что он читал Виктора Гюго. Примечательно, что однокашники Джугашвили подвергались взысканиям за то, что дрались, напивались пьяными, курили и буянили.

Мемуарный реванш

– Когда Сталин стал вождем, его хвалили, когда на ХХ съезде развенчали культ его личности, сначала принялись ругать, а потом многое замалчивали. В годы перестройки о нем писали исключительно в негативном ключе. Сказывалась политическая конъюнктура, причем не только у нас, но и на Западе…

– За рубежом первые книги о Сталине появились еще в 1930-х годах. Они были частью политической публицистики и заложили традиции, которые имеют место до сих пор. Западные ученые сталкивались с острым дефицитом информации: советские архивы, понятно, были им недоступны, официозные историко-партийные издания вызывали недоверие. Так что они основывались прежде всего на эмигрантских мемуарах (в первую очередь грузинских меньшевиков); рассказы политических, а часто и личных противников Сталина казались им более объективными, ведь по крайней мере это не была фальшивая апологетика.

Музей И.В. Сталина в Гори. Грузия

Именно поэтому огромным авторитетом пользовались книги «Портреты революционеров» и «Сталин» Льва Троцкого – крупного партийного деятеля, осведомленного о многих, если не обо всех хитросплетениях. Впрочем, что мог знать Лев Давидович о дореволюционном прошлом Сталина? Только то, о чем все говорили. Троцкий не входил в большевистскую фракцию и до 1917 года видел Джугашвили лишь мельком в Вене.

Информационный вакуум порождал повышенный интерес к сомнительным документам разного рода, в том числе к таким, как письмо Еремина, о котором мы уже говорили, или мемуары бежавшего на Запад сотрудника НКВД Александра Орлова . Последний, в частности, повествовал о том, что в его руки якобы попала папка из секретного сейфа наркома внутренних дел, в которой были документы, подтверждающие связь Сталина с охранкой. В настоящее время авторитетные исследователи сталинизма убеждены, что мемуары Орлова не заслуживают доверия.

Природа разоблачений, с которыми выступали перебежчики, понятна. Совершенно очевидно, что они руководствовались конъюнктурой, существующим тогда на Западе спросом на антисоветские выступления и пользовались тем обстоятельством, что проверить или опровергнуть их слова было невозможно.

– Но у западных, а потом и у наших перестроечных авторов такие «мемуары» пользовались большой популярностью. Почему?

– Западные биографы Сталина, опиравшиеся на эмигрантскую традицию, почему-то полагали, что враги должны судить и рассказывать о нем более объективно, нежели друзья и адепты. Да и у нас долгие годы было принято любое критическое замечание в адрес Сталина воспринимать с полным доверием, а все, написанное в хвалебном ключе, априори считать полностью фальсифицированным. Кстати, зачастую за преувеличенными похвалами стоят реальные факты, только сильно раздутые.

Между тем каждый раз следует, с моей точки зрения, обращать внимание на личность самого критика. Какие цели он ставил, какие отношения связывали его со Сталиным? Так, оказавшиеся на Западе меньшевики часто не просто искажали факты, но и возводили прямую клевету на Сталина. Были и те, кто, проиграв ему в политической борьбе, старались взять реванш на страницах своих «воспоминаний» и даже пытались в буквальном смысле переписать неудачные эпизоды собственной биографии…

Беседовали Владимир Рудаков и Олег Назаров

Русская революция

Уже после революции, в начале 20-х годов в партийной среде и особенно среди интеллигенции было распространено мнение, что «Сталин» это простой перевод на русский язык грузинского корня его фамилии - «Джуга», что якобы означает «сталь». Такое мнение бытовало все советское время и было многократно упомянуто в литературе о Сталине. Вот почему вопрос о происхождении псевдонима «Сталин» был как бы автоматически «снят» заранее, поскольку считалось, что происхождение это известно, и что оно - кроме того - вполне стандартно, тривиально. Это убеждение было тем сильнее, что оно находило подтверждение и с грузинской стороны. Так, например, даже многие крупные интеллектуалы Грузии, академики, писатели в своих частных разговорах со своими московскими и ленинградскими коллегами нередко подтверждали эту версию: «Да, „джуга“ по-грузински, а точнее по древне-грузински - означает „сталь“, „булат“». Однако это не только не так, но и является прямой выдумкой, не имеющей под собой никакого фактического и филологического основания.

Дело в том, что сами современные грузины просто не знают, что означает слово «джуга», ибо слово это очень древнее. Звучит оно вроде бы по-грузински, но вот значение его просто утрачено. Черт знает, что оно означает. Говорят «сталь», значит вроде люди так считают, ну и пусть будет «сталь». Однако известно, что на многих языках, в том числе и на русском, существует немало слов, значение которых уже никто не помнит, и которые, даже отсутствуют в словарях. Тем не менее, эти слова означают нечто определенное, имеют смысл и, в случае более тщательного исследования, поддаются расшифровке. Так, например, слово «смурыгий» - звучит как обычное русское прилагательное, но значение его нам уже неизвестно, поскольку в бытовом языке мы его, практически, не употребляем. На самом же деле оно означает «заношенную и затертую до такой степени одежду, первоначальный цвет, которой уже нельзя различить». Тем самым одно краткое слово емко определяет целое сложное понятие, передать которое современным языком способна лишь длинная фраза. Именно к такому роду «забытых» слов принадлежит и грузинское слово «джуга». И означает оно вовсе не «сталь».

Вот что писал по этому поводу в 1990 г. в ответ на мой запрос видный грузинский писатель-драматург Кита Михайлович Буачидзе, кстати, бывший узник сталинских концлагерей, человек замечательной стойкости и глубокой культуры, сохранивший в самых тяжелых условиях порядочность, высокий интеллект и нисколько не растерявший и не разменявший от превратностей судьбы - свою образованность. Ко времени получения этого письма, я уже знал, как произошел псевдоним «Сталин» и сообщение Киты Михайловича лишь еще раз подтвердило, что Сталин не шел и не мог идти обычным путем в выборе своих псевдонимов и тем более - не мог примитивно и «прозрачно» переводить свою фамилию с одного языка на другой, что шло бы вразрез со всей его психологией. Так что мое предположение оказалось правильным - его псевдоним был «найден» необычным путем. И искать разгадку надо было также не совсем обычным путем, т.е. не в архивных документах, где такие веши просто не могут быть отражены, а в попытках раскрыть особенности характера и психологии Сталина.

Идея, которая лежала в основе моего поиска, была проста. Она исходила из того известного факта, что Сталин обладал феноменальной памятью и гигантской работоспособностью. Ясно, что в 33-летнем возрасте оба эти качества находились в состоянии расцвета. Во-вторых, я исходил из того, что впечатления детства вообще, а значительные для ребенка впечатления - в особенности, сохраняются в памяти, порой до глубокой старости, и притом лучше и ярче, чем более поздние события. Это также не подлежало сомнению. Ну, а теперь, вернемся в конец XIX в., в Грузию, в Горийское духовное училище. Вскоре после поступления маленького Сосо в училище, а именно, в 1889 г., когда Иосифу было 10 лет, произошло немалое для того времени событие в культурной жизни Грузии: в Тифлисе появилось необычное по тому времени издание произведения Шота Руставели «Барсова кожа» в переводе на пять языков. Неизвестно, мог ли видеть, тогда или немного позднее это издание ученик Джугашвили, но зато известно, что когда ему было 15-16 лет, Сосо придумал пополнять свое образование путем … чтения книг в … букинистических магазинах, подолгу простаивая у прилавка погруженным в чтение якобы «рассматриваемой» книги.

Когда же эта уловка была обнаружена и ему чуть было не запретили доступ в книжные магазины, молодой Джугашвили придумал другую штуку: он стал брать книги в магазине для чтения напрокат, платя по 10 коп. за сутки. Но он не читал эти книги, а уговорил нескольких друзей коллективно переписывать их. Переписывали сразу два человека - каждый по странице, сидя по обе стороны раскрытой на столе книги. Этот прием настолько убыстрял переписывание, что довольно толстую книгу ценой в 3 рубля друзья успевали переписать за три дня, и она, следовательно, обходилась им всего в 30 коп. (на троих), т.е. вдесятеро дешевле. Рукописи тщательно переплетались и таким путем в сравнительно короткое время у Сосо составилась довольно приличная библиотека. Когда его исключили из семинарии и он стал работать в обсерватории, то эта «библиотека» хранилась у него в комнате. Позднее, когда Иосиф Джугашвили перешел на нелегальное положение (1901 г.), библиотечку рассовали по друзьям, но пользоваться ею продолжали вместе.

Среди книг этой «библиотеки», несомненно, должен был присутствовать и томик Шата Руставели. Во всяком случае известно, что Джугашвили познакомился с «Вепхис ткаосани», как по-грузински назывался «Витязь в тигровой шкуре», по крайней мере между 1895-1901 гг., в период своих литературно-поэтических опытов и увлечений. Поскольку тифлисское издание 1889 г. было самым ближайшим по времени и петербургские издания относившиеся к 1841, 1846, 1860 г. были практически недоступны в Тифлисе, а новые издания поэмы Руставели появились лишь тогда, когда Сталина уже не было в Грузии, т.е. в 1903, 1913 и 1914 году, то единственной возможностью для Сталина ознакомиться с произведением грузинской средневековой классики оставались либо грузинский текст издания 1880 г., либо более близкое ему по времени издание 1889 г., выпущенное к тому же гораздо большим тиражом. В пользу последнего издания говорит тот факт, что Сталин всегда цитировал в своих произведениях и в устной речи наиболее крылатые изречения Руставели обычно на русском языке.

Прекрасно сознавая, какое значение и авторитет имеет в грузинской среде меткое слово классика, Иосиф Джугашвили умело пользовался в борьбе с меньшевиками именно ироническими двустишиями Руставели, сражая порой их неожиданностью своих более солидных и более утонченных интеллектуальных оппонентов, вроде Ноя Жордания, и вызывая у них приступы бессильного гнева. Так, например, отвечая на вопросы о разногласиях между большевиками и меньшевиками, Сталин довольно легко разрешал недоумения рабочих, почему же к меньшевикам следует относиться столь непримиримо, если и они «исповедуют» марксизм, - короткой и простой, понятной каждому репликой из Руставели - «Коль нашла ворона розу, мнит себя уж соловьем», подчеркивая этим, что одно лишь чтение марксистских книжек, или упоминание марксовой теории ничего не значит, - нужна правильная политическая линия, подлинно пролетарская тактика. Сталин вообще утилитарно относился к знаменитой поэме, используя из нее не только отдельные «крылатые выражения», ставшие народной мудростью, но и определенные идеи. Или вернее, превращая в целые идеи, в принципы для постоянного руководства, некоторые высказанные там, хотя бы и по конкретному поводу, мысли.

Одним из любимых Сталиным был, например, часто повторяемый самим Руставели, и, по-видимому, прилагаемый им к себе афоризм: «Моя жизнь - безжалостная, как зверь». Сталин вспоминал его особенно часто после самоубийства жены - Н.С.Аллилуевой. Весьма рано, уже в период 1905-1907 гг., а тем более позднее, стали для Сталина руководящим принципом жизни и борьбы не менее знаменитые слова Руставели: «Недруга опасней, близкий, оказавшийся врагом». Они объясняют нам гораздо больше и правдивее всю деятельность Сталина, чем пресловутое утверждение, будто бы во всех событиях 30-х годов «виновата» теория усиления классовой борьбы, или какие-то особые «диктаторские» замашки Сталина. Нельзя забывать и игнорировать широко известные, но намеренно «забытые» или, вернее, скрываемые слова Ленина, развеивающие демократические иллюзии: «Демократия вовсе не отменяет классовой борьбы, а делает ее лишь более открытой, и свободной».

Так что искусственно преуменьшать значение классовой борьбы, или обвинять Сталина в ее искусственном обострении, и тем самым делать именно идею классовой борьбы, так сказать, повинной во всех бедах нашего общества - это чистейший ревизионизм, типичная буржуазная клевета на социализм, как форму общества, свободного от эксплуатации. Как ни парадоксально это теперь звучит, но Сталин нисколько не был повинен как раз в классовых пристрастиях, которые у него в 30-х годах не обострились, а наоборот, притупились. Так, острое классовое чувство должно было бы остановить его, как марксиста, от уничтожения бывших товарищей по классу и партии. Однако он руководствовался не классовым сознанием, а средневековыми понятиями, навеянными красивыми и психологически сильными афоризмами Шота Руставели. «Недруга опасней близкий, оказавшийся врагом» Именно этот тезис полностью объясняет трагедию 1937-1938 гг. Если недругов, т.е. классовых противников советской власти - сажали в тюрьмы и держали по 5-10 лет, то близких, оказавшихся опасней, чем недруги, можно было только расстреливать, уничтожать полностью, стирать с лица земли. Так как они - верх опасности. Так что Сталин совершал исторические и классовые ошибки (политические), не тогда, когда следовал теории марксизма, а как раз тогда, когда отступал от нее и вставал на эмоциональную почву средневековой морали, да притом еще - восточной!

Ясно, что кроме крайнего ожесточения ничего после такой позиции и последовать то не могло. Оскорбление предательством бывших друзей или близких - ранит особенно больно, и потому вызывает в эмоциональном плане, более ожесточенную, почти зверскую реакцию. Чисто человечески понять это можно, но объяснять подобные действия - классовой борьбой, или приплетать сюда марксизм - совершенно напрасно и недопустимо, ибо это явная фальшь, ложь и более того - фальсификация истории. Об этом приходится напоминать потому, чтобы подчеркнуть, в сколь огромной степени оказывали на Сталина воздействие идеи, заложенные в ранней молодости, - идеи, почерпнутые из гениального поэтического произведения, но относящиеся к эпохе средневековья и оперировавшего, естественно, средневековыми категориями и постулатами. Отсюда читателю должно быть совершенно ясно, что Сталин хорошо знал «Вепхис ткаосани», что он внимательно читал, и, разумеется, не раз перечитывал это произведение и на воле, и в тюрьме, а возможно и в ссылке, черпая оттуда и вдохновение, и отдельные «перлы» и «идеи», и что он во всяком случае помнил обстоятельства своего первого знакомства с поэмой Руставели. Помнил, какое издание он впервые взял в руки. Помнил, несомненно, год этого издания. Помнил, что такое издание существует. Если читатель согласен, что все это можно утверждать априори, то перейдем к следующему этапу поисков - перенесемся в 1936-1937 годы.

В 1936-1937 годах торжественно праздновалось 750-летие Шота Руставели. Было все, что положено в таких случаях: Торжественное собрание общественности в Большом театре, передовицы и целые полосы в газетах, портреты Шоты Руставели на здании Дома Союзов, выставка, посвященная всем изданиям его поэмы на грузинском, русском, английском, французском, немецком и других языках. Кроме того, были изданы книги о Шота Руставели в серии ЖЗЛ, и главное - предприняты новые переводы его поэмы на русский язык и новые, богато иллюстрированные, юбилейные издания «Витязя в тигровой шкуре». И тогда обнаружилось следующее: на выставке, среди русских переводов «Вепхис ткаосани» отсутствовало чуть ли не лучшее, многоязычное издание 1889 г. Не было оно упомянуто и в биографии Руставели, написанной для ЖЗЛ (Вып.10 М., 1937 г.) литературоведом Д.Дандуровым (А.Дондуа). Наконец, ни слова не было сказано именно об этом издании поэмы Шота Руставели во всех многочисленных литературоведческих статьях, посвященных 750-летнему юбилею «Витязя в тигровой шкуре». Более того, вопреки обычным литературоведческим традициям, авторы на сей раз дружно забывали упомянуть о работе предшественников советских писателей, трудившихся над переводами творения Руставели на русский язык.

Вместо этого были изданы отдельно в течение 1937 г. старый перевод Бальмонта, переводы П.Петренко, Г.Цагорели и Ш.Нуцубидзе. В них говорилось лишь об особенностях работы каждого данного переводчика, но никаких ретроспективных экскурсов в историю перевода поэмы на русский язык не содержалось. Вообще, как ни странно, библиография «Витязя в тигровой шкуре» либо отсутствовала, либо осуществлялась с пропусками, сокращенно, причем во всех библиографических справках, сопровождавших статьи о Шота Руставели, обязательно отсутствовало тифлисское издание поэмы 1889 г. Этот факт особенно наглядно был зафиксирован в энциклопедии Бр. Гранат, а именно в VII части т.36, где была опубликована статья «Руставели» (с.658-669). На десяти с половиной страницах убористого, частично даже написанного нонпарелью, текста содержалась разумеется, и библиография, которую «Гранат», как солидное издание, постарался сделать исчерпывающей. Но и здесь было пропущено издание 1889 г. и этот пропуск был тем более заметен для специалистов, что все остальные издания добросовестно перечислялись.

Седьмая часть 36-го тома энциклопедии бр. Гранат со статьей о Руставели была издана, как известно, в 1941 г., накануне войны, и автор этой статьи - А.Дондуа, разумеется, отражал «все лучшее», что дал в области изучения творчества Руставели юбилей в 1937 г. А отличительной особенностью этого юбилея было то, что во время него всячески замалчивался сам факт существования тбилисского издания поэмы в 1889 г. и найти, или получить это издание в библиотеках СССР было невозможно, даже для специалистов, которые еще помнили, что такое издание существовало. Это обстоятельство, правда, мало кого заботило, да и в 1937 году лишних вопросов обычно не задавали. А в 1941 г. и вообще было уже не до них. После войны эта история совершенно забылась: не осталось в живых никого из руставеливедов, обративших внимание на исчезновение книги из музейных экспозиций и из каталогов библиотек.

Кто был живым прототипом сталинского псевдонима?

А дело заключалось в следующем. На титульном листе запрятанного в дальние музейные запасники издания 1889 г. значилось: И тогда становилась понятной причина замалчивания и изъятия из выставочных экспозиций и из библиографических описаний именно этого издания в 1937 г. Действительно, появление фамилии какого-то дореволюционного переводчика Сталинского, да еще на грузинской поэме, - в Сталинскую эпоху, в эпоху Сталинской конституции, при живом И.В.Сталине, - было бы по меньшей мере странным и шокирующим, а по сути дела просто вызывающим для миллионов советских людей, привыкших видеть в Сталине - единственного и неповторимого вождя, со своей единственной в стране фамилией. Такое «явление» неприятно резало бы слух - всем и каждому, и могло бы стать источником распространения самых невероятных и несуразных баек, тем менее основательных, чем невежественнее могли быть распространявшие их люди.

Поэтому все оградительные меры, принятые в научно-издательско-библиотечной среде к тому, чтобы издание 1889 г. не попадало на глаза профанам, не экспонировалось бы во время юбилейных празднеств и не упоминалось бы в изданных библиографиях по произведениям Шота Руставели, - были встречены в среде литературоведов, историков и библиографов с полным пониманием, ибо это были умные, честные и дисциплинированные люди тридцатых годов. Такой «запрет» был вполне объясним, а по убеждениям 30-х годов - полностью оправдан и даже крайне необходим, - с большой, государственной точки зрения. Ибо ничто нельзя потрясать, ничто нельзя превращать в игрушку или «сенсацию» в государственных святынях, чтобы не вносить ненужных, но неизбежных сомнений и колебаний, если вся страна хочет, действительно, радеть о государственном спокойствии и благе. Отсюда, данное решение исходило из того, что если не будет самого факта наличия подобной книги перед глазами людей, то и не будет никакой проблемы появления слухов, анекдотов и т.п. Не будет оснований вообще ни о чем говорить. А, следовательно, ничего не придется объяснять или комментировать. И все будет хорошо, спокойно, без ненужных проблем. Ученые руставеливеды и библиотекари это прекрасно понимали. Поэтому книгу издания 1889 г. временно засунули подальше в хранение, но, разумеется, в фондах - сохранили.

Но была и другая сторона этого явления, которая в то время так и осталась абсолютно вне внимания ученых. Никому в голову не пришло, что именно фамилия Сталинского и послужила основой для выбора псевдонима Иосифом Джугашвили. И Сталин, давая распоряжение о сокрытии издания 1889 г., заботился в первую очередь о том, чтобы «тайна» выбора им своего псевдонима не была бы раскрыта. Но именно в этом направлении никто и не думал. Во-первых, казалось невероятным, чтобы Сталин знал о существовании этого издания и тем более о существовании Евгения Сталинского. Сталин родился в 1879 г. Сталинский издал свой перевод в 1889, и бедный крестьянский мальчик мог о нем никогда не слыхать, а тем более в глаза не видеть его. Кавказ Сталин покинул, фактически окончательно, в 1908 г. и с тех пор вся его партийная работа проходила вне Грузии, - так что по представлениям литературоведов, Сталин никогда в жизни не мог бы и встретиться с этим переводом, с этой фамилией, которая дескать и им, специалистам, мало известна. Таково было типично интеллигентское, ограниченно-высокомерное, а по существу «курячье» рассуждение, от которого всегда столь страдает наша страна. Интеллигенты -«специалисты» не умеют видеть дальше собственного носа и полагают, что и другие находятся в таком же положении.

Вот за это Сталин так глубоко ненавидел и презирал «спецов», особенно в начале 20-х годов. Его возмущал их тупой, ограниченный гонор, их мизерные суждения, исходящие из «видимости», а не из осмысления сущности явления. И потому ему хотелось быть с ними особенно грубым, резким, беспощадным. Пусть думают, что если он груб, то уж обязательно - невежда. Глупцы! Они не видят, не понимают его гениальности. Тем хуже для них! Котята, которые слепы и которых надо утопить! И он был, разумеется, прав. Он обвел их всех вокруг пальца. Он издевался над ними и презирал их. Ученые! «Умники»! «Вумные как вутка»! И т.д. и т.п. Как же обстояло дело в действительности с выбором псевдонима? Кто такой был Е.Сталинский и была ли это его настоящая фамилия, или тоже - псевдоним? И знал ли о нем Сталин до того, как он выбирал свой псевдоним в 1912 г.? Попытаемся шаг за шагом обстоятельно ответить на эти вопросы, опираясь на факты.

Евгений Степанович (Стефанович) Сталинский был либеральным, сочувствующим народникам профессиональным журналистом и издателем. Основная его журналистская деятельность приходится на последнюю треть XIX в., т.е. 1870-1900 гг. Откуда он родом, как попал на Кавказ, - об этом нет никаких точных данных. Но фамилия его - настоящая, именно под ней он упоминается в официальных документах и изданиях, как главный редактор, или издатель-владелец ряда крупных провинциальных газет и журналов, в значительных регионах на Юге России. В 1872-1876 гг. он был восьмым по порядку издателем-редактором известной политической и литературной газеты «Кавказ», издававшейся в Тифлисе с 1846 г. на русском и армянском языках, и объединявшей одно время видные литературные силы, как Закавказья, так и собственно России. В этой газете регулярно сотрудничали граф В.Соллогуб, Я.П.Полонский и др. Газета освещала все проявления жизни Кавказа и особенно Закавказья. Однако редакторами ее были (помимо видных кавказских деятелей Н.Г.Берзенова и Д.Г.Эристова), лица с польскими фамилиями - И. и А.Сливицкие (два брата), Е.Вердеревский, Эд. Шварц и весьма похожий на поляка Е.С.Сталинский (отчество - Стефанович).

Газета была ориентирована на обслуживание русского чиновничества, военных и землевладельцев, постоянно живущих на Кавказе и в Закавказье, и распространялась в Грузии, Армении, Азербайджане, на Северном Кавказе, в Дагестане и на Черноморском побережье Кавказа. Однако в 1876 г. Сталинский из-за финансовых неурядиц с «Кавказом», перешел в воронежский «Дон» - газету одноименную новочеркасскому «Дону», но ориентированную не на казачество, а на русскую пришлую промышленную и сельскую буржуазию региона. С приходом Сталинского газета стала выходить 3 раза в неделю, вместо двух, но спустя год, в 1877 г., ему вновь пришлось уйти из-за вызванных его редактированием финансовых затруднений (размах, взятый газетой, не соответствовал числу подписчиков) и с ноября 1877 г. по 7 ноября 1880 г. Е.С.Сталинский стал редактором-издателем вновь основанной им литературно-политической газеты «Харьков», рассчитанной на интеллигенцию и русские городские мещанско-военные круги Слободской Украины. Эта газеты просуществовала совсем недолго и уже никогда более не возрождалась.

Однако Е.С.Сталинский так любил свое журналистское дело, что не был обескуражен очередным провалом своих изданий, и после некоторой подготовки решил основать литературно-художественный журнал «Москва», рассчитанный на демократическую интеллигенцию Центрального промышленного района России и собственно Москвы. Сталинский привлек в журнал лучшие и «свежие» силы. Здесь был опубликован первый рассказ А.П.Чехова за подписью Антоша Чехонте. Журнал богато иллюстрировался, но и здесь Сталинский быстро прогорел: в 1882 г. вышло 50 номеров (почти еженедельно), а в 1883 г. лишь 10. Сталинский ликвидировал дело и продал техническую базу журнала, который был переименовал в «Волну» и лишился всякой политической, а тем более демократической программы. Таким образом, исчерпав к середине 80-х годов свои силы и средства, неоднократно прогорев на изданиях «собственных» демократических газет, Сталинский занялся переводческой деятельностью и подготовил именно в эти годы (вторая половина 80-х годов) перевод «Витязя в тигровой шкуре», опубликовав его в Тифлисе, явно при помощи своих прежних грузинских связей.

После этого, т.е. начиная с 90-х годов XIX в. имя Сталинского практически совершенно исчезает из общественно-политической и литературной жизни России. А И.В.Джугашвили, как известно, лишь начинает с конца 90-х годов приобщаться к общественно-политической жизни. Таким образом между исчезновением первого и появление второго, даже формально, существует разрыв в целое десятилетие, так что «технически» «встреча» их, или иными словами, попадание фамилии первого на глаза второму, - как будто бы невозможны: они не состыкуются во времени, если учитывать, что только в сознательной политической жизни, т.е. после 1905 года, Сталину могло бы «пригодиться» и броситься в глаза имя Сталинского. Но в жизни многое происходит не по абстрактно начертанному «технически» точному плану. В нем оказываются неучтенными такие «детали», как «рукописная библиотека» Иосифа Джугашвили в середине 90-х годов, его чтение грузинских литературных журналов, в том числе и «Моамбе», где с 1895 г. регулярно печатается «Вепхис ткаосани» и обсуждаются переводы этой поэмы на русский язык, и, наконец, несомненное знакомство, хотя бы в библиотеке или в букинистическом магазине с переводом Е.С.Сталинского от 1889 г., как с самым близким, самым доступным по времени изданием и с самым лучшим по своему оформлению и качеству. И уже в силу редкости и значительности этой, любимой Иосифом Джугашвили книги, он, со своей феноменальной памятью, разумеется, запомнил и имя издателяпереводчика.

Запомнил и потом, конечно, «забыл» на время, до первого «случая». Но это еще не все. Иосиф Джугашвили не мог не читать в юношеские годы и газету «Кавказ», в том числе и ее старые номера, за прошлые годы. Ибо там сотрудничали уважаемые им грузинские литераторы Рафиэл Эристави, П.И.Иоселиани и др., там печатались сведения по истории Грузии, по истории грузинской православной церкви, которые полезно было знать любознательному семинаристу. И просматривая годами эту газету, Иосиф Джугашвили, с его наблюдательностью и цепкой памятью не мог не заметить, что бывший редактор этой газеты, Евгений Сталинский, и в пору своего редакторства, и позднее, выступал в ней как автор под псевдонимом С.Евгеньев. А поскольку молодой Иосиф Джугашвили сам подумывал о псевдонимах и придумывал их себе в 90-х годах, то его память, конечно, зафиксировала, как пример, когда Евгений С. стал С.Евгеньевым. Прозрачно, даже ужасно тривиально, примитивно. Без всякой фантазии. И так выбирает себе псевдоним «писатель, литератор, журналист»? Нет, такой ход не для него. Уж лучше оставаться Сосело, или Давидом, а тем более - К.Като!

Когда осенью 1912 г. Коба приехал в Краков, а затем в Вену и стал работать в местных библиотеках, изучая не только национальный вопрос, но и его теории, а также знакомясь с зарубежной русской революционной прессой, в том числе и с троцкистскими статьями, направленными против созыва Лениным Пражской конференции, ему попался на глаза, среди вороха этих изданий и русский листок «Социалист-революционер» №4 за 1912 г., издаваемый в Париже правыми эсерами. Там он с удивлением обнаружил статью С.Евгеньева, представляющую собой обзор истории революционного движения на Кавказе и особенно в Грузии. Обзор был поверхностен и неточен в смысле дат, хронологии и лиц.

Об этом Коба мог судить лучше, чем кто-либо другой, ведь он сам был участником многих событий. Он быстро определил, что информатором С.Евгеньева мог быть кто-то из грузинских меньшевиков, скорее всего Ной Жордания. И его память сразу «выдала» автора этой статейки. Как живой «всплыл» в памяти титульный лист «Вепхис ткаосани» - Евгений Сталинский! Ба! Вот это находка! Вот это счастливый случай! Коба не был чужд мистике чисел, как и всякий восточный человек. Он сразу же сопоставил: 1879-1889-1912 гг. - какое совпадение юбилейных дат! Ведь это же буквально «перст божий» указывает ему, как решить вопрос со своим будущим псевдонимом! Его острый взор сразу же отсек ненужное и опошленное бундовцами окончание - «ский», засек двуслоговость оставшегося корня Ста-лин и с удовлетворением отметил, что его смысл, строгая форма и русское обличье вполне отвечают тому, что он ищет. Еще одна удача, и снова - в 1912 году, в его, теперь уже Сталина, решающем жизненном году!

Все пять ответов на пять прежде недоуменных вопросов

Итак, теперь мы полностью знаем все о происхождении главного псевдонима И.В.Джугашвили - великого псевдонима XX века - «Сталин». И мы располагаем отныне ясными ответами на все пять вопросов, стоявших перед нашим исследованием.

1. Почему возник псевдоним «Сталин?» Потому, что этого требовали исторические обстоятельства: а именно, новые условия работы в ЦК партии и на территории России, во главе ЦО партии. Этого же требовали и некоторые личные обстоятельства самого Джугашвили - выход его деятельности за пределы закавказского региона, и в связи с этим, неприемлемость в России его старых партийных грузинских псевдонимов, а кроме того - его личные амбиции. Тем самым произошло совпадение трех факторов, требовавших нового псевдонима.

2. Когда возникла проблема смены псевдонима? Она возникла уже в 1911 г. и стала особенно актуальной в 1912 г.

3. Когда И.Джугашвили стал употреблять свой новый псевдоним? Начиная с января 1913 г. - полностью. В сокращенной форме К.Ст. - с октября 1912 г.

4. В какой работе и в каком издании был впервые употреблен псевдоним Сталин? Впервые псевдонимом К.Сталин была подписана работа «Марксизм и национальный вопрос». Псевдоним К.Сталин стал появляться также в «Правде» с января 1913 г.

5. Что послужило для Джугашвили источником или основой для выбора нового псевдонима? Фамилия либерального журналиста, вначале близкого к народникам, а затем к эсерам Евгения Стефановича Сталинского, одного из видных русских профессиональных издателей периодики в провинции и переводчика на русский язык поэмы Ш.Руставели - «Витязь в тигровой шкуре». Таким образом, даже «русский» псевдоним, специально предназначенный для деятельности в России, оказался у Сталина тесно связанным с Грузией, Кавказом, его культурой и с воспоминаниями детства и юношества.

Сталин в душе оставался романтиком и в 1912 году. Это - не подлежит сомнению. Но он уже научился заковывать свое сердце, свои чувства в стальной непроницаемый панцирь, ибо жизнь научила его скрывать свое я, или точнее говоря, не раскрываться перед другими. Уж слишком много разочарований было связано с повышенной юношеской кавказской эмоциональностью и откровенностью. Слишком много он перенес ударов - и личных и партийных в связи с этим. Но он все вынес. Все пережил. И вышел из борьбы закаленным - как хорошая булатная сталь. Он понял, что для успеха в политической борьбе надо уметь не открывать внешнему миру, даже друзьям, свои чувства, ум и сердце. Так вернее. Никто не должен проникать в святая святых его души - ни друг, ни любимая женщина. И уж никто не должен никогда предполагать, что его стальной псевдоним имеет какую-то связь с его романтической юностью и служит ее отдаленным и затаенным отголоском.

Исходя из всего этого, Сталин решил отныне прибегнуть к еще одному средству маскировки своей неизжитой «романтичности» - к внешне грубоватому поведению, которое постепенно, и в критические минуты, становилось подчас просто грубым, и обратило на себя внимание товарищей по партии, и лично Ленина, которые, не понимая причины этого явления, т.е. не догадываясь о подспудных мотивах этой «маски», превращавшейся во вторую натуру, с сожалением и с осуждением относились к этой черте характера Сталина, так как она, с их точки зрения, не придавала популярности ни ему лично, ни тем более партии. Но Сталин имел на этот счет иной взгляд и ориентировался более на массу, на представления о нормах поведения «начальства» у, так сказать, менее интеллигентной среды, у «подчиненных». Он считал, что в психологии русского народа он разбирается. Недаром, после Великой Отечественной войны, он откровенно назвал «терпение» - главной чертой русского национального характера.

Таким образом, в начале 1913 г., или, точнее говоря, с 1 января 1913 г. появился не только новый политический деятель в революционном движении России - Сталин - но и прекратил существование, «исчез» старый партийный товарищ, «веселый парень Коба». После своего 33-х летия Сталин существенно изменил образ своего поведения, стал приобретать, как мы теперь бы сказали - «новый имидж», в качестве секретаря Русского бюро ЦК партии. Главное, он стал еще более сдержанным и еще менее, чем прежде, склонен был обнаруживать перед другими свои внутренние чувства. Надо сказать, что в сокрытии от внешнего мира своего внутреннего "я" в маскировке своих личных чувств от окружающих, Сталин и Ленин, который также не допускал чьего-либо проникновения в его личный, интимный мир, стояли на сходных принципиальных позициях. И оба, негласно, ценили друг в друге эту черту, в то время не свойственную большинству революционеров, среди которых встречались чрезвычайно эмоциональные натуры.

Однако реализация этих принципов, их конкретное осуществление, и выводы, делаемые для себя из постулата сдержанности, были у Ленина и Сталина - различны. И это - весьма показательно, так как тем самым обнаруживалась значительная психологическая разница в их натурах, при наличии полного совпадения политических, тактических и теоретических принципиальных точек зрения - по всем вопросам. Если у Ленина маскировка его подлинных чувств происходила естественно, без натуги и обнаруживалась только в его предельной сдержанности, собранности и в волевом, целеустремленном поведении, то Сталин скрывал, «конспирировал» свой внутренний мир совершенно иным образом: он надевал определенную личину, полностью не только скрывая за ней свое «нутро», но и главное, - дезориентируя окружающих различными «масками», в том числе и «благожелательными», «общительными» и т.п.

И это относилось не только к контактам с явными или скрытыми противниками, но такая тактика проводилась Сталиным и в отношении друзей. «Взаимное недоверие - это хорошая основа для сотрудничества», - сформулировал позднее Сталин эту особенность своей позиции по отношению к сторонникам. Эту отрицательную черту Сталина подметил раньше всех Свердлов, и, видимо, подверг ее сильной критике, ибо в 1917-1919 гг. поведение Сталина вновь приобрело большую искренность, т.е. он нашел в себе силы правильно отреагировать на критику Свердлова, авторитет которого в партии в эти годы стоял так же высоко, как и ленинский. Вот именно в наличии этой черты у Сталина и проявилось коренное отличие его характера и методов действия от ленинских. Ленин не допускал никогда даже малейшей неискренности в своем поведении - как с врагами, так и особенно с друзьями - единомышленниками. Сталин же использовал неискренность, как сильное оружие, как средство дезориентации - в политической, и в «кадровой» борьбе, независимо от того, кто был его контрагентом.

Ленин, которому претила несдержанность, недостаток у людей самоконтроля, отсутствие волевой узды, амикошонство и просто неумение владеть своими чувствами у многих товарищей по партии, - высоко ценил Сталина именно за отсутствие у него этих черт, и особенно за умение скрывать, прятать свои расчеты, планы, намерения и любые движения души, а также, главное, скрыто готовить и осуществлять свои (т.е. партийные, большевистские) политические действия. Кроме Свердлова и Дзержинского, в партии едва ли были еще другие видные деятели, которые обладали бы именно этими качествами в такой высокой степени, как Сталин. И Ленин высоко ценил это, считая, что без такого характера крупный политик, руководитель партии, - просто немыслим. Но когда Ленин в начале 20-х годов понял, что одним из главных «технических» средств для Сталина в его деятельности служит также неискренность, что он способен надевать или принимать различные «личины», то его доверие к Сталину пошатнулось. Он стал опасаться, что эти свойства Сталина станут источником его злоупотребления беспредельным доверием к нему партии. Так оно и произошло впоследствии. Но в 1912 г., когда Сталин только выбирал себе новый псевдоним и начинал работу в ЦК партии и в «Правде», Ленин отнесся с одобрением ко всем его первым шагам, а псевдоним оценил по достоинству, как свидетельство политического роста Сталина.

Учитывая то, насколько Сталин противоречивая фигура, я сразу хочу уточнить, все что написано мной ниже – это исключительно мои личные, субъективные мысли и даже в чем-то просто догадки. На объективность даже не претендую.

Сказать, что Сталин большая историческая личность , это по сути не сказать ничего. Когда большинство цивилизованного мира человека считают злодеем, при этом более половины самой большой страны мира считает этого же человека величайшим правителем – согласитесь, чтоб стать таким камнем преткновения, надо было быть личностью исключительно особенной.

Почему Сталин Сталин

Еще версия что фамилия Д жугашвили с грузинского на русский якобы переводится как «сын стали» . Это самая скучная и неинтересная версия, а есть версии поинтереснее. У каждого из самых известных революционеров времен молодых Сталина и Ленина была масса кличек. Но Владимир Ульянов в итоге прочно стал Лениным, а Иосиф Джугашвили стал Сталиным , причем в какой-то момент он сам стал подписываться, как Сталин.

К слову, посмотрите, как затейливо некоторые революционеры подбирали себе прозвища:

• Лев Борисович Розенфельд взял да и перевел с немецкого на русский фамилию жены Штейн, в итоге став Каменевым .
• Лев Давидович Бронштейн , посетивший в своей дореволюционной молодости литовский город Трокай (или Троки), настолько остался впечатлен красивым городом, чтоб придумал себе фамилию Троцкий .
• А вот, например, председатель союза «Воинственный безбожник» Мней Губельман , в честь города Ярославля стал именоваться Емельян Ярославский .

Есть такая версия, что Иосиф Джугашвили стал подписываться Сталиным после того, как Владимир Ульянов назвал его политическим братом , прочитав статью Сталина «Национальный вопрос и социал-демократия». Причем под этой статьей сам Сталин подписался как «Сталев». Но якобы Ленин его поправил, назвав Сталиным, после чего будущий многолетний правитель СССР стал подписываться Сталин.

Еще его называли Коба

А еще ранее, во время революционной молодости, у Сталина было прозвище Коба. И тут не все просто.

Когда Иосиф (Сосо) Джугашвили был маленьким, его отец сильно пьянствовал и напившись, часто избивал маленького Сосо и его маму. Избивал иногда жестоко. Однажды после одного из подобных побоев Сосо Джугашвили даже попал с больницу с серьезными травмами головы. А теперь задумайтесь, почему он сам в молодости выбрал себе прозвище Коба? Есть маленькая подсказка: Коба – так назывался герой романа Александра Казбеги «Отцеубийца» . И даже есть свидетельства, что этот роман какое-то время был любимым романом Сталина.

Всем известно, что Сталин – всего лишь один из псевдонимов И. В. Джугашвили. Многие знают, что соратники по борьбе называли его иногда Кобой. А были ли другие псевдонимы? В свое время изучением этого вопроса занимался целый Институт, насчитавший около 30 партийных кличек, устных и печатных псевдонимов, связанных с партийной деятельностью Иосифа Виссарионовича.

Образ жизни революционеров конца XIX – начала ХХ века заставлял довольно часто менять паспорта и партийные клички. Сбегал такой человек из тюрьмы или ссылки, получал свежий (фальшивый) паспорт – менял «фамилию». Впоследствии документ попросту выбрасывался, а фамилия из него забывалась. В таком серьезном деле пользовались, естественно, псевдонимами, похожими на настоящие фамилии (порой даже это были фамилии знакомых).

Кличка Сталина

Например, был у Сталина такой знакомый по Батуми Нижарадзе – его фамилия стала одной из кличек молодого Иосифа. А из ссылки в Вологде Сталин бежал вообще по настоящему паспорту Чижикова. На IV съезде партии представителем от Тифлисского отделения партии был зарегистрирован некий Иванович – тоже рабочий псевдоним Джугашвили. Однако, все это были всего лишь небольшие эпизоды в жизни большевика, ставшего впоследствии великим политиком.

Партийная кличка Сталина

Особое пристрастие при выборе кличек и псевдонимов Сталин выказал по отношению к двум буквам русского алфавита – «С» и «К», именно с них, как правило, начинались его «имена». Возможно, отчасти это было связано с его родным именем Сосо. Отсюда проистекали такие псевдонимы, как Созели, Сосело – уменьшительно-ласкательные. Но политическому деятелю негоже быть маленьким Осенькой (так примерно переводятся эти имена на русский). «Котэ», «Като» – имя матери в качестве псевдонима также просуществовало недолго. По мере роста у Сталина просыпается жажда величия. Вот почему одним из любимейших его псевдонимов стал Коба. Каково же его происхождение?

Есть, к примеру, такой вариант. Так звали героя романа «Отцеубийца», принадлежавшего перу популярного в то время в Грузии писателя Александра Казбеги, благородного разбойника, который был кумиром юного Сосо. По мнению В. Похлёбкина, данный псевдоним произошел от имени персидского царя Кавада (в другом написании Кобадеса), завоевавшего Грузию и сделавшего Тбилиси столицей страны, по-грузински имя перса звучит как Коба. Кавад был известен как сторонник маздакизма - движения, пропагандировавшего раннекоммунистические взгляды. Следы интереса к Персии и Каваду находят в речах Сталина 1904-07 гг.

Идеалы Сталина

Некоторые факты биографии Сталина (идеалы, тюрьма, побег из нее при помощи некой женщины) удивительно совпадали с биографией самого Иосифа Виссарионовича. А уж то, что это было именем царя, да еще покорителя – не могло оставить Сталина равнодушным в силу его амбициозности. Недаром ведь слово «сатрапы» было одним из излюбленных выражений в устах Сталина. Впрочем, псевдоним Коба был подходящим, лишь пока полем деятельности Джугашвили было Закавказье, где люди хорошо были знакомы с местным колоритом и историей. После выхода на более широкую арену, перенеся свои устремления в Россию, псевдоним Коба стал неуместен, поскольку перестал вызывать у товарищей по партии необходимые ассоциации: ну какой русский знал о каком-то там грузинском царе?

Сталин – псевдоним, который наилучшим образом отразил внутреннюю сущность Кобы. На смену царю, окутанному восточным мистицизмом и некой долей магии, приходит конкретный четкий символ: сталь. Кратко, емко, несгибаемо, просто и неотвратимо – вот как звучит это слово. Оно жестче железа, ясно и понятно каждому. Кроме того, имеет явное указание на «русскость» обладателя. Ленин – Сталин – похоже, не правда ли? Еще какое-то время напоминает о Кобе инициал «К.» в подписи: К. Сталин – так с 1913 г. подписывается будущий вождь. И не удивительно, что именно этот псевдоним стал впоследствии фамилией. Ведь так часто случалось в русской истории: фамилия должна отражать внутреннюю сущность обладателя. «Джугашвили» – ну что здесь великого? Хотя имеет место версия, что слово «джуга» переводится с древне-грузинского как «сталь». Но эта версия кажется все же безосновательной. Ведь именно наличие этой самой стали в характере Иосифа Виссарионовича и сделало столь несчастными наследников его псевдонима, не имевших необходимой твердости.

Как произошло имя “Сталин”

Говорят, что этот псевдоним придуман самим Сталиным, который опирался только на то, что псевдоним должен был быть:

– звучащим по-русски и русским по конструкции;

– чрезвычайно серьезным, значительным, внушительным по содержанию, не допускающим никаких интерпретаций и кривотолков;

– он должен был обладать глубоким смыслом, и в то же время не особенно бросаться в глаза, не бить на эффект, быть спокойным;

– он должен быть легко произносимым на любом языке и фонетически быть близким к ленинскому псевдониму, но так, чтобы сходство также не ощущалось в лоб.

Сколько лет правил Сталин

Собственно, Сталиным Иосиф Джугашвили окончательно стал в 1912 году. До этого он “примерял” множество созвучных псевдонимов – Солин, Салин, Сосело, Стефин. В общении с Лениным будущий глава государства не скупился на комплименты, придав Владимиру Ильичу восторженный эпитет “горный орел”. Ленин ответил ему кличкой-характеристикой “чудесный грузин”, которую употреблял неоднократно. Кроме того, Сталина вождь мирового пролетариата именовал “пламенным колхидцем”. Любопытно, что после смерти Ленина “горным орлом” стали называть уже самого Сталина.

В годы Великой Отечественной войны в Советском Союзе обычно к Сталину обращались не по имени-отчеству или воинскому званию («товарищ Маршал (Генералиссимус) Советского Союза»), а просто «товарищ Сталин». Во время войны между лидерами союзников, естественно, тоже существовали свои прозвища. Черчилль и Рузвельт, официально обращаясь к лидеру СССР как “Маршал Сталин”, между собой называли его «Дядя Джо». Впрочем, с началом “Холодной войны” это прозвище ушло в историю.

«Великий кормчий». Впервые официальная советская пресса назвала так лидера СССР в сентябре 1934 года. Само сочетание “Великий кормчий” имеет христианское происхождение, как и многие другие эпитеты и лозунги советской пропаганды. Устаревшее русское слово “кормчий” означает человека, сидящего на корме судна, проще говоря – рулевого. Таким образом, эпитет применительно к Сталину означал не что иное, как “стоящий у руля страны”. Позже так стали называть руководителя китайской компартии Мао Цзэдуна, и, как правило, именно с ним сегодня ассоциируется этот эпитет.

Сталин – Отец народов

Пожалуй, самый известный из эпитетов, применяемых к Сталину, появился еще задолго до появления СССР и имеет западноевропейское происхождение. “Отцами народов” именовали королей Франции, например Людовика XIII или Генриха IV. За Сталиным же такое прозвище закрепилось благодаря советским публицистам с середины 1930-х годов. Примечательно, что именно этот образ подкреплялся публичными появлениями главы государства: с 1935 года в газетах стали регулярно появляться снимки, изображающие Сталина с маленькими детьми и иногда их родителями из разных уголков Советского Союза. Так он образно становился “отцом” детей с самыми разными национальными корнями.

Историк Ольга Эдельман рассказала, для чего революционеры заводили себе партийные клички, как их придумывали, и как Коба превратился в .

Ленин, Сталин, Троцкий - люди, носившие эти фамилии, прекрасно нам знакомы. Но мы редко вспоминаем о том, что ни один из них не родился с такой записью в паспорте, ведь все это - псевдонимы.

Впрочем, они настолько закрепились за их носителями, что знаменитые революционеры остались в истории именно под вымышленными именами: ими пестрят школьные учебники, они выбиты на памятниках, ими же, в конце концов, называют улицы и города.

В.И. Ленин и И.В. Сталин в Горках. 1922

Но почему Джугашвили стал Сталиным, а Ульянов - Лениным? Только ли для конспирации большевикам требовались замысловатые прозвища? Кто был образцом для подражания для будущих вождей и чьи имена они заимствовали? Об этом и многом другом в интервью порталу «История.РФ» поведала кандидат исторических наук, ведущий специалист Государственного архива РФ Ольга Эдельман.

Чтобы запутать жандармов

- Ольга, расскажите, для чего революционерам в России нужны были прозвища?

Прозвища были нужны для конспирации. По этой же причине - конспиративной - революционер мог одновременно пользоваться несколькими кличками: одна использовалась для общения в подпольной среде, другая служила авторским псевдонимом, еще какие-то для разового общения, чтобы «не светить» основную, еще одна использовалась на партийном съезде и т. д. Их намеренно разводили, чтобы жандармам сложнее было отождествить действующего в определенном месте подпольщика с участником съезда и автором статей в партийной периодике. Кроме того, нелегалы пользовались подложными или чужими паспортами, поэтому иногда называли себя и такой, подложной фамилией.

Л.Д. Троцккий на военном параде

А почему многие бывшие подпольщики сохраняли свои псевдонимы даже тогда, когда им уже не нужно было скрываться от полиции? Так делали известнейшие партийные деятели: Ленин, Сталин, Троцкий…

После революции сохранялись те псевдонимы, под которыми человек стал известен, и чаще всего это авторские псевдонимы. Ленин, Троцкий стали широко известны как публицисты, поэтому предпочли сохранить эти имена в качестве фамилий. Так, «Ленин» - это прежде всего авторский псевдоним, так Владимир Ульянов подписывал статьи. Аналогично - Максим Горький, у которого вообще слиплись настоящее имя и отчество (Алексей Максимович) с фамилией-псевдонимом.

От Сосо до Сталина

Расскажите немного про Сталина. Ведь вождь народов далеко не всегда использовал эту фамилию? Какие еще псевдонимы были у Иосифа Виссарионовича?

Иосиф Джугашвили на ранних этапах своей нелегальной работы назывался просто Сосо. Это дружеская, домашняя форма имени Иосиф, то есть нечто вроде Коля и Саша для русских имен. Затем он придумал кличку Коба, под которой стал известен в Закавказском партийном подполье (Коба - герой приключенческой повести Александра Казбеги «Отцеубийца», считается любимым литературным персонажем Сталина. - Прим. ред. ). Жил с фальшивыми паспортами на имя Кайоса Нижерадзе и проч. После революции 1905 года, когда появилось относительно много свобод, он и статьи стал подписывать «Коба», «Ко...», «К.» - читатели догадывались, кто это пишет. С 1910 года Джугашвили стал подписывать статьи вариантами - «К. Ст.», «К.С.».

И.В. Сталин. 1902 год

- Когда же Коба окончательно превратился в Сталина?

Псевдоним «К. Сталин» закрепился только в начале 1913 года, незадолго до ареста Джугашвили и ссылки в Туруханск. На 4- и 5-м съездах РСДРП он был «Иванович», а в Петербурге в 1912 году партийная кличка была Василий, Васильев, причем только узкий круг знал, что «Василий» - это «Коба».

Романтический образ борца

Я слышала, что иногда партийная кличка была своеобразным ключом к шифру и использовалась в тайной переписке. Это правда?

Не встречала их использования как ключа к шифру, да и вряд ли такое было. Но то, что партийные клички использовались в переписке, - правда. Причем иногда Ленин и Крупская в одном и том же письме пользовались двумя прозвищами, чтобы у жандармов двоилось в глазах. Например, в письме, адресованном «Васильеву», в третьем лице давались указания «Ваське», будто бы это другой человек. Или письмо Владимиру Ивановичу Невскому (российский революционер, большевик, историк. - Прим. ред. ) Ленин адресовал на его настоящую фамилию Кривобоков и в третьем лице упоминал Спицу - одна из кличек Невского (Невский - тоже кличка).

В.И. Невский

- А по какому принципу вообще выбирались псевдонимы?

Некоторые псевдонимы имеют выраженную «рабочую» стилистику: Каменев, Молотов, да и Сталин. К тому же тут есть отсылка к романтическому образу твердого, несгибаемого борца. Троцкий уверял в воспоминаниях, что придумал эту фамилию случайно, когда во время побега из ссылки нужно было вписать какое-нибудь имя в фальшивый паспорт (согласно большинству историков, Лейба Бронштейн выбрал себе псевдоним по имени Николая Троцкого, старшего надзирателя одесской тюрьмы, где он сидел в 1898 году. - Прим. ред. ). Георгий Орджоникидзе с самого начала участия в революционном движении пользовался прозвищем Серго, а Степан Шаумян - Сурен и Суренин, в обоих случаях это просто имя. О происхождении клички Камо существует легенда, восходящая к нему самому, будто в начале его поприща его так прозвал Сосо Джугашвили, потому что Семен Тер-Петросян плохо говорил по-русски и однажды вместо «кому» сказал «камо». «Эх ты, “камо”», -дразнил его Сосо.

Стоит отметить, что псевдонимы для известных людей - вполне обычное дело, и в разные времена их широко использовали писатели, музыканты, актеры и другие представители творческих профессий. При этом в большинстве случаев псевдонимы настолько «прирастали» к своим владельцам, что многие поколения поклонников их таланта воспринимают лишь эти имена, а кто-то и вовсе уверен, что они были даны при рождении.

Л.Д. Троцкий, В.И. Ленин, Л.Б. Каменев

Между тем, такие знаменитые поэты, как Анна Ахматова, Саша Черный, прозаик Марк Алданов, писатель и сценарист Илья Ильф, поэт и драматург Михаил Светлов и многие другие, чьи фамилии у вас на слуху - все это псевдонимы. Их можно воспринимать по-разному, так как псевдонимы - это всегда маски, и их назначения разнятся в зависимости от целей носителя. Иногда эта маска призвана скрыть какие-то потайные стороны личности или затушевать часть ее истории, иногда - приукрасить истину, создать атмосферу загадочности, иногда - подчеркнуть какие-то ключевые качества человека, с помощью которых он хочет выделиться. Так или иначе, каждый человек вправе сам выбрать себе имя, под которым он станет известен современникам и потомкам. В то время как имя, данное при рождении - навсегда остается с ним.