Беловежское соглашение сговор ельцина и горбачева. Беловежский преступный сговор

Выпуск программы «ТВ Информ», заменивший ненадолго программу «Время», от 9 декабря 1991 года

8 декабря 1991 года главы России, Украины и Белоруссии Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич подписали так называемое Беловежское соглашение. Официально документ называется «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств».

Преамбула документа констатировала, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает своё существование». Статья 1-я Соглашения гласила: «Высокие Договаривающиеся Стороны образуют Содружество Независимых Государств» (СНГ). Соглашение заявляло о стремлении развивать сотрудничество в политической, экономической, гуманитарной, культурной и других областях. Статья 14-я определяла Минск «официальным местом пребывания координирующих органов содружества».

10 декабря документ был ратифицирован парламентами Белоруссии и Украины, 12 декабря Верховным Советом РСФСР. Из 246 российских депутатов против проголосовало только семь человек, пятеро воздержались.

21 декабря к Соглашению присоединились Азербайджан, Армения, Казахстан, Киргизия, Молдавия, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан. Эти страны подписали в Алма-Ате совместно с Белоруссией, Россией и Украиной Декларацию о целях и принципах СНГ и протокол к соглашению о создании СНГ. Вступление Азербайджанской Республики и Республики Грузия в Содружество было оформлено решениями совета глав государств от 24 сентября и 3 декабря 1993 года.

Отправной точкой Беловежских соглашений стал референдум о провозглашении акта независимости Украины, который состоялся 1 декабря. Борис Ельцин сразу признал итоги этого референдума и заявил о намерении установить с Украиной дипломатические отношения, заключив с ней всеобъемлющий двусторонний договор. 5 декабря Ельцин сообщил Горбачеву о том, что без Украины союзный договор теряет всякий смысл. Таким образом, подписание соглашения о Союзе Суверенных Государств (ССГ), запланированное на 9 декабря оказалось сорвано.

Однако сами Беловежские соглашения появились во много спонтанно. Хотя необходимо отметить, что Борис Ельцин отправился в Белоруссию без журналистов, ссылаясь как раз на ряд закрытых неофициальных переговоров.

Председатель Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич вспоминал, что он с главами России и Украины Ельциным и Кравчуком собрался для обсуждения энергетических вопросов. Но во время перерывов речь заходила о судьбе СССР. Однако никаких заготовок и планов на подписание соглашения у сторон не было. Позже Леонид Кравчук предложил принять заявление о тупике новоогоревского процесса выработки Союзного договора и необходимости поиска новых форматов.

Премьер Белоруссии Вячеслав Кебич считает, что инициатором Беловежских соглашений выступила российская делегация, а само подписание было спонтанным. По его словам, «все это знал один Ельцин». Оказалось, что «российская делегация с Шахраем, Шохиным, Бурбулисом приехала с предварительным планом – если «дело будет выгорать» и будет согласие Украины, то можно было подписывать документ. За счет теплых отношений Ельцина и Кравчука согласие Украины было получено.

Станислав Шушкевич вспоминал о том, что к переговорам в Беловежской пуще должен был присоединиться и глава Казахстана Нурсултан Назарбаев. Однако во время телефонного разговора он летел в Москву на переговоры с Михаилом Горбачевым. Дав слово приехать, он остался в Москве, в том числе потому, что президент СССР обещал ему пост главы Верховного Совета СССР.

Находящийся в декабре 1991 года под арестом по делу ГКЧП Анатолий Лукьянов говорил о том, что КГБ Белоруссии было готово нейтрализовать политиков, собравшихся в Беловежье, и проинформировали об этом Михаила Горбачева. Однако он свою санкцию на силовую операцию не дал, а через день выступил с заявлением о том, что, что каждая союзная республика имеет право выхода из Союза, но судьба многонационального государства не может быть определена волей руководителей трёх республик - вопрос этот должен решаться только конституционным путём с участием всех союзных республик и с учётом воли их народов

12 декабря 1991 года Беловежское соглашение было ратифицировано Верховным Советом РСФСР. Сразу после этого российский парламент денонсировал Договор об образовании СССР.

О событиях, предшествующих подписанию Беловежских соглашений, рассказано

В охотничьей резиденции в Беловежской Пуще первые лица трёх союзных республик договорились о том, что СССР прекращает своё существование. Потом появилась фраза: «Три мужика поехали в лес и отменили Советский Союз». Имелись в виду Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич.

Текст подписанного ими 8 декабря 1991 года соглашения «О создании Содружества Независимых Государств» гласил: «Мы, Республика Беларусь, Российская Федерация (РСФСР), Украина, как государства — учредители Союза ССР, подписавшие Союзный Договор 1922 года, далее именуемые Высокими Договаривающимися Сторонами, констатируем, что Союз ССР, как субъект международного права и геополитическая реальность, прекращает своё существование. <…> Высокие Договаривающиеся Стороны образуют Содружество Независимых Государств. <…> С момента подписания настоящего Соглашения на территориях подписавших его государств не допускается применение норм третьих государств, в том числе бывшего Союза ССР».

«Фактически раскол начался раньше, — рассказал RT доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Рудольф Пихоя. — Я абсолютно убеждён, что Беловежская Пуща стала не началом распада, а попыткой сохранить некоторое единство. Другое дело, что это не удалось. Если внимательно почитать документы, принятые не только в Беловежской Пуще, но и потом, в ходе переговоров, когда создавалось СНГ, вы увидите, что была предпринята попытка сохранить единое ведомство для всего будущего содружества в области обороны, в области связи, транспорта и так далее. А это уже была попытка сохранить хотя бы что-то, спасти единые экономические и человеческие связи. И я должен сказать, что эта попытка не была полностью безнадёжной».

Вышли из-под контроля

Разумеется, идея ликвидировать СССР не появилась неожиданно и беспричинно. К концу 1991 года кризис в стране нарастал уже едва ли не десяток лет, но сначала правительство надеялось выйти из положения благодаря реформам, нацеленным на демократизацию строя. Начавшаяся в 1985 году перестройка вызвала резкий всплеск оптимистичных настроений у либеральной части общества. Но экономический кризис не только не кончился — он достиг своего пика: значительно снизилось благосостояние граждан, в ряде республик вспыхивали межнациональные конфликты, полки магазинов пустовали.

В условиях сильной центральной власти и коммунистической идеологии, провозглашавшей в том числе и нерушимую дружбу советских народов, критические конфликты между союзными республиками не разгорались. Реформы же Михаила Горбачёва устранили и жёсткий контроль государства над всеми сферами жизни общества, и основы коммунистической идеологии, что резко подняло политическую активность граждан и привело к тому, что с 1990 года начался «парад суверенитетов».

Первой территорией СССР, провозгласившей свою независимость, была Нахичеванская АССР. Далее последовали союзные республики Латвия, Литва, Эстония, Армения и Грузия.

В действовавшей конституции говорилось: «Союз Советских Социалистических Республик — единое союзное многонациональное государство, образованное на основе принципа социалистического федерализма, в результате свободного самоопределения наций и добровольного объединения равноправных Советских Социалистических Республик».

Но теперь, формально обладая суверенитетом, республики отказывались признавать главенство союзных законов, выплачивать налоги в общий бюджет и поддерживать экономические связи на прежних условиях. РСФСР от своих соседей не отстала и тоже провозгласила главенство собственных законов над союзными, что способствовало возвышению председателя Верховного Совета республики Бориса Ельцина.

Ситуация явно выходила из-под контроля Горбачёва. Он сделал два шага к тому, чтобы сохранить Советский Союз: в декабре 1990 года предложил проект нового Союзного договора, по которому СССР становился мягкой федерацией с расширенными правами суверенных республик, а 17 марта 1991 года провёл Всесоюзный референдум, на котором народ решил, что Советский Союз должен существовать в обновлённом виде. Вопрос звучал так: «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?». Около 80% граждан ответили утвердительно.

• Бюллетень для голосования на референдуме РСФСР, 17 марта 1991 года.
• РИА Новости

Что касается нового Союзного договора, то принять его не удалось из-за августовского путча 1991 года, который практически лишил Горбачёва власти. Но работа над документом не прекратилась: СССР хотели сделать конфедерацией. Проект предусматривал создание Союза Суверенных Государств из республик СССР. Этот договор должен был вступить в силу в декабре 1991 года. Новый союз, в отличие от СССР, должен был объединять не республики, а суверенные государства. При этом граждане каждой республики являлись бы гражданами ССГ. Но этот проект также не воплотился в жизнь.

1 декабря объявила о независимости Украина, что тут же признал Ельцин. Позже он заявил, что договор о создании Союза Суверенных Государств не имеет никакого смысла без Украины, и уехал на неофициальные переговоры с украинским и белорусским лидерами в Беловежскую Пущу.

Хотя последствием этих переговоров стала ликвидация СССР, и белорусская, и украинская стороны утверждали, что не знали, к чему они приведут. Как вспоминал бывший председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов, со слов Ельцина, на встрече собирались обсудить «взаимодействие по топливу, по семенному фонду» перед предстоящей весной и посевным сезоном.

Станислав Шушкевич, подписавший соглашение как глава Республики Беларусь, вспоминает: «Даже собираясь в Беловежской Пуще по моему приглашению, мы изначально не намеревались принимать решение о выходе из СССР. Таких заготовок не было ни у меня и нашей делегации, ни, думаю, и у других тоже».

Вячеслав Кебич, занимавший тогда пост председателя Совета Министров Белоруссии, позже утверждал, что обо всём знал только Ельцин. Сам же президент РСФСР (как и главы двух других государств) подчёркивал, что он не уничтожил СССР, а только констатировал факт его распада.

«По сути это был переворот»

На основе решения референдума 17 марта, когда большинство голосовавших поддержали сохранение Союза, некоторые исследователи настаивают на том, что Беловежские соглашения не имеют законной силы: как три чиновника могут пойти против воли народа? Вопрос этот по закону должен был решаться в соответствии с итогами голосования граждан на референдуме. На неправомерности свершившегося настаивал и Горбачёв, и Государственная дума в 1996 году.

Доктор исторических наук, профессор МГУ Александр Кобринский сообщил RT, что разделяет точку зрения, согласно которой признать в полной мере легитимными Беловежские соглашения вряд ли представляется возможным. «По сути это был государственный переворот, повлёкший за собой гибель великой державы», — подчеркнул он.

Но так или иначе Советский Союз распался. Его не спас ни референдум, ни Горбачёв, хотя реакции президента СССР серьёзно опасались чиновники, подписавшие Беловежские соглашения.

По мнению Кобринского, СССР можно было сохранить и после подписания соглашений в Беловежской Пуще, если бы на то была политическая воля руководства Советского Союза. «Ходы для этого были. Но, к сожалению, в обществе на тот момент преобладали пассионарии, и это повлекло за собой апатию и нежелание спасать страну. Я считаю это величайшей катастрофой во всей тысячелетней истории России», — констатировал историк.

Сам Михаил Горбачёв,

Члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) в своем программном «Постановлении № 1» от 18 августа 1991 года заявили, что Комитет был создан «в целях преодоления межнациональной конфронтации, анархии, которые угрожают суверенитету, территориальной целостности нашего Отечества», а также - «исходя из результатов всенародного референдума о сохранении СССР».

Реакция республик на происходящее в Москве в общих чертах свелась к трем вариантам.

Литва, Латвия, Эстония, Молдавия - объявили ГКЧП вне закона и призвали жителей к бессрочной забастовке.

Белоруссия, Украина, Армения, Казахстан, Киргизия и вся Средняя Азия - заявили, что «нужно время, чтобы разобраться во всем», в течение трех дней проводили закрытые совещания и призывали к «спокойствию и консолидации общества». Диапазон личной инициативы руководителей республик колебался от заболевшего в отпуске премьера Белоруссии до Президента Казахстана, который требовал немедленного созыва союзного Съезда. Откровеннее всех высказался премьер Армении: «Кто бы ни победил в Москве - главное, как он будет относиться к проблеме Нагорного Карабаха».

Азербайджан, Грузия, а также автономии Абхазия, Гагаузия и Приднестровье - признали ГКЧП и одобрили его действия.

Члены ГКЧП затеяли переворот, чтобы не допустить принятия нового Союзного договора. Они проиграли: к власти не только вернулось прежнее руководство, но и процесс распада страны ускорился. 24 августа независимость провозгласила Украина, 25-го - Белоруссия, 27-го - Молдавия, 30-го - Азербайджан, 31-го Киргизия и Узбекистан. В этих условиях М.С. Горбачев стал принимать срочные меры. Сразу после прилета в Москву он собрал представителей девяти республик: было решено незамедлительно подписать «огаревский» договор, «с необходимыми доработкам продиктованными новой ситуацией». Однако уже через четыре месяца Б.Н. Ельцин поставил свою подпись под «беловежскими соглашениями» и единое государство исчезло с карты мира.

Б.Н. ЕЛЬЦИН НА ПЯТОМ СЪЕЗДЕ НАРОДНЫХ ДЕПУТАТОВ СССР

Переворот сорвал подписание союзного договора, но не смог уничтожить стремление республик построить новый союз - свободное содружество суверенных государств с единым экономическим пространством, едиными вооруженными силами, при строгих гарантиях обеспечения прав человека на территории всей страны.

Из выступления Б.Н. Ельцина на пятом съезде народных депутатов СССР 3 сентября 1991 года. Известия 1991. 4 сентября

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ Е.Т. ГАЙДАРА

22 августа наступил период огромной растерянности. Рухнул мир не только для наших политических противников. До 19 августа обкомы, райкомы КПСС управляли хотя бы на селе. Люди, которые работали на местах, привыкли получать по селектору указания, приходить в привычные министерские кабинеты. Теперь структуры власти центра прекратили свое существование. Я вспоминаю гулкие коридоры, молчащие телефоны, разбегающихся сотрудников. Весьма символичной для меня была врезавшаяся в память картинка, когда я приехал на Старую площадь и зашел в подъезд, где находились кабинеты членов Политбюро ЦК КПСС - там милиционеры разложили прямо на газетке селедку и хлеб.

В августе 91-го. СПб., 1993

ХРОНИКА РАСПАДА

2-5 сентября . Пятый внеочередной съезд народных депутатов СССР самораспустился. На переходный период был создан Госсовет из Президента СССР и высших должностных лиц республик.

1-18 октября . Руководители 8 республик обсудили и подписали Договор об экономическом сообществе суверенных государств, разработанный Г.А. Яавлинским.

8 ноября . Вернувшийся из Москвы Председатель Верховного Совета Украинской ССР Л. Кравчук провел пресс-конференцию, сообщив, что самое главное - это референдум о независимости Украины, создание национальной армии, собственной валюты и самостоятельные внешние отношения. «Моя позиция - прекращать разговоры о ново-огаревском процессе. И выяснить, наконец, что такое Союз? И каково положение самого Горбачева?»

Семь республик высказались за создание нового политического союза. Это своего рода сенсация. Рассматривалась три варианта статуса будущего Союза. Это - просто союз суверенных государств, не имеющий своего государственного образования. Или союз с централизованной государственной властью - федеративный, конфедеративный. И третий вариант - союз, выполняющий некоторые государственные функции, но без статуса государства и без названия. Сошлись на том, что будет конфедеративное государство.

Позиция России. Борис Ельцин : Трудно сказать, какое число государств войдет в Союз, но у меня твердое убеждение, что Союз будет

Беларусь. Станислав Шушкевич : По моему убеждению, вероятность нового союза существенно возросла. Я думаю, союз будет.

Кыргызстан Аскар Акаев : Присоединяюсь к коллегам. Я полон уверенности

Итак достигнута договоренность в главном: будет государство, субъект международного права. Однако у будущего ССГ не будет своей конституции. Будет свой парламент, а также правительство, туда войдут министры союзных ведомств, которые сохраняются по условиям договора, и сое высшее должностное лицо - Президент.

… Говорят, что кто-то при обсуждении названия будущего Союза заметил: что-то не очень хорошо звучит «ССГ». «Ничего, привыкнем», - улыбнулся Б. Ельцин.

ХРОНИКА РАСПАДА (ОКОНЧАНИЕ)

1 декабря . На Украине состоялся референдум. 90,3% населения высказалось за независимость Украины. Президентом страны избран Л. Кравчук.

8 декабря . Недалеко от Минска, в Беловежской пуще, было подписано соглашение России, Украины и Белоруссии о роспуске СССР и создании Содружества независимых государств (СНГ).

21 декабря . Принята Алма-атинская декларация о присоединении к СНГ еще восьми республик. Таким образом, если не считать прибалтийские государства, из бывших республик СССР в СНГ не вошла только Грузия. В документе утверждалось, что Содружество «не является ни государством, ни надгосударственным образованием» и с его появлением «СССР прекращает свое существование».

ЗАЯВЛЕНИЕ ГЛАВ ГОСУДАРСТВ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ, РСФСР, УКРАИНЫ

Отмечая, что переговоры о подготовке нового союзного договора зашли в тупик, объективный процесс выхода республик из состава Союза ССР стал реальным фактом;

Констатируя, что недальновидная политика центра привела к развалу производства, катастрофическому понижению жизненного уровня практически всех слоев общества;

Принимая во внимание возрастание напряженности во многих регионах, что привело к межнациональным конфликтам с человеческими жертвами;

Осознавая ответственность перед своими народами и мировым сообществом, заявляем об образовании Содружества Независимых Государств.

Содружество является открытым для присоединения всех государств-членов Союза ССР, а также для иных государств.

КАК ЭТО БЫЛО

С. Шушкевич, Председатель Верховного Совета Белоруссии

Существовал договор-заготовка, разработанный еще в феврале славянской «тройкой» вместе с Казахстаном. 7 декабря прилетел в Минск Ельцин, за этим столом мы проводили деловую игру: как заинтересовать Украину. Я уехал в аэропорт встречать Кравчука уже с коммюнике, он сразу согласился, хотя, откровенно, я не надеялся. Тогда и решили, что надо идти дальше. Что и случилось в беловежской пуще.

Мы готовы были выехать встречать Назарбаева. Когда он сел в Москве, была связь. Он изъявил желание сразу же приехать. Но потом сослался на долгую заправку самолета, потом, что поздно…

Л. Кравчук, Президент Украины

Ельцин привез с собой горбачевский текст о создании Союза. Горбачев делал нам следующие предложения: Украина вправе внести любое изменение, даже составить новую редакцию при единственном условии - она должна предварительно подписать этот договор. Сам Ельцин сказал, что подпишет только после меня. Таким образом, судьба договора целиком зависела от Украины. Я ответил: «Нет». Сразу встал вопрос о подготовке нового документа. Специалисты работали над ним всю ночь. Я подписал документ быстро, без каких-либо обсуждений и согласований. Оказывается можно все решать оперативно, если на дороге нет «бревна», которое называется центром.

М.С. Горбачев, Президент СССР

Я не знаю, почему за спиной Президента решили проигнорировать Союзный договор… Думаю, что из тупика переговоров с Украиной можно было найти выход, например ассоциированное членство. «Украинский момент» был использован руководителями России.

Вопрос . Накануне подписания соглашения Вы знали о нем?

Предвидел. Сказал Борису Николаевичу: «Моя задача, чтобы ты подписал договор первым», тогда и украинский вопрос можно решить. Он сказал: «Нет». Мне позвонил Шушкевич 8-го числа и сказал, что они уже позвонили Бушу [президенту США], что соглашение подписано. Это позор…Стыдобища… Ставить Президента в известность только потом…

СЛОВАМИ ПОЭТА

Евгений Евтушенко

ПРОЩАНИЕ С KPACHЫМ ФЛАГОМ

Прощай, наш красный флаг.
С Кремля ты сполз не так,
как поднимался ты -
пробито, гордо, ловко,
под наше так-растак
на тлеющий рейхстаг,
хотя шла и тогда
вокруг древка мухлевка.

Прощай, наш красный флаг.
Ты был нам брат и враг.
Ты был дружком в окопе,
надеждой всей Европе,
но красной ширмой ты
загородил ГУЛАГ
и стольких бедолаг
в тюремной драной робе.

Прощай, наш красный флаг.
Ты отдохни, приляг.
А мы помянем всех,
кто из могил не встанут.
Обманутых ты вел
на бойню, на помол,
Но и тебя помянут -
ты был и сам обманут.

Прощай, наш красный флаг.
Ты не принес нам благ.
Ты - с кровью, и тебя -
мы с кровью отдираем.
Вот почему сейчас.
не выдрать слез из глаз,
так зверски по зрачкам
хлестнул ты алым краем.

Прощай, наш красный флаг.
К свободе первый шаг
мы сделали в сердцах
по собственному флагу
и по самим себе
озлобленным в борьбе.
Не растоптать бы вновь
очкарика Живагу.

Прощай, наш красный флаг.
Сам разожми кулак,
тебя зажавший вновь,
грозя братоубийством,
когда в древко твое
вцепляется жулье
или голодный люд,
запутанный витийством.

Прощай, наш красный флаг.
Ты умываешь в сны,
оставшись полосой,
в российском триколоре.
В руках у белизны,
а с ней - голубизны,
быть может, красный цвет,
отмоется от крови.

Прощай, наш красный флаг.
Смотри, наш триколор,
Чтоб шулера знамен
тобой не мухленули!
Неужто и тебе -
такой же приговор -
чужие и свои
шелк выжравшие пули?

Прощай, наш красный флаг.
С наивных детских лет
играли в красных мы
и белых больно били.
Мы родились в стране,
которой больше нет,
Но в Атлантиде той,
Мы были, мы любили.

Лежит наш красный флаг,
в Измайлово в растяг.
За доллары его
толкают наудачу.
Я Зимнего не брал.
Не штурмовал рейхстаг.
Я - не из коммуняк,
Но глажу флаг и плачу.

Кто и как развалил СССР. Хроника крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века Исаков Владимир Борисович

Беловежская пуща, 8 декабря 1991 года

В Беловежье зима, сосны упираются в хмурое низкое небо. Длинная асфальтированная дорога ведет к воротам правительственной резиденции «Вискули». Вот здесь, за этими воротами, все тогда и случилось…

С. Шушкевич: – Идея встретиться здесь возникла у меня. Сначала я пригласил в Беловежскую Пущу только Ельцина.

В первый раз еще в Ново-Огареве: «Да, в Ново-Огареве природа прекрасная. Но и у нас в Белоруссии есть замечательные места, где можно встретиться, поохотиться, поговорить». Ельцин согласился приехать. Ближе к декабрю мы созвонились, и я повторил приглашение. Я в шутку спросил у Бориса Николаевича, не позвать ли Горбачева. Ельцин ответил, что если будет Горбачев, тогда он не поедет.

7 декабря Ельцин прилетел в Минск. Мы встретились с ним в кабинете Председателя Совета Министров Белоруссии Вячеслава Францевича Кебича (мой кабинет как Председателя Верховного Совета был существенно скромнее). Я предложил принять трехстороннее коммюнике. На уровне совета Горбачеву, что нужно делать. Примерно так: «Горбачев, ты не правишь, опасность очень большая, хватит говорить о Союзном договоре…» То, что мы изначально предлагали, было значительно мягче подписанного в итоге в Вискулях соглашения. Так что формулировка о том, что Советский Союз как геополитическая реальность прекращает свое существование, родилась прямо в Беловежской Пуще.

Прилетел Кравчук, я встретил его в аэропорту, и он сразу же сказал: ради коммюнике можно было бы и не приезжать. Мол, надо идти дальше. И мы полетели в Вискули.

Л. Кравчук: – Ельцин привез с собой горбачевский текст о создании Союза. Горбачев делал нам предложение: Украина вправе внести любое изменение, пересмотреть целые параграфы, даже составить новую редакцию при единственном условии – она должна подписать этот договор. Ельцин положил текст на стол и передал вопрос Горбачева: «Подпишете ли Вы этот документ, будь то с изменениями или без них?» Сам он сказал, что подпишет только после меня. Таким образом, судьба договора зависела целиком от Украины. Я ответил: «Нет.» Тут же встал вопрос о подготовке нового договора. Специалисты работали над ним всю ночь. Подписали документ быстро, без каких-либо обсуждений и согласований. Оказывается, можно все решать оперативно, если на дороге нет бревна, которое называется центром…

В. Кебич: – В то время Кравчук и Ельцин не дружили. Поэтому в Вискули летели на разных самолетах. Я сопровождал Ельцина, а Шушкевич – Кравчука. Прежде всего их надо было помирить.

Когда прибыли, Кравчук с премьером Фокиным пошли на охоту, потом провели ужин, ужин затянулся…

С. Шушкевич: – Почему была выбрана именно резиденция в Вискулях? Она строилась специально для высокопоставленных лиц. Оборудована средствами спецсвязи, рядом – военно-воздушная база. Я сам впервые был в этой резиденции. Надо отдать должное нашему правительству – оно все сделало по самому высшему разряду. Мне оставалось делать вид, что я здесь хозяин и всех приглашаю…

Подозрений, что Горбачев предпримет «штурм», у нас не было, хотя такой вопрос обсуждался. Но вспомните, что это было за время. Новоогаревский процесс зашел в тупик, в стране безвластие. Кто решится силой пресечь нашу попытку хоть как-то решить проблему? КГБ? После отстранения Крючкова этой силы можно было не бояться. Армия? Шапошников – интеллигентный, деликатный человек, он никогда бы на это не пошел…

Л. Кравчук: – Горбачев к силовым методам не обратится, это исключено. Как руководитель СССР он завоевал мировой авторитет тем, что начал демократические преобразования. Я не думаю, что он может прибегнуть в конце к действиям, которые похоронят демократию и личность, с которой связана перестройка. Это серьезно для истории.

Тем не менее во время встречи были предприняты все необходимые меры безопасности. Резиденцию «Вискули» охраняло спецподразделение. Офицеры из службы безопасности Ельцина и Кравчука постоянно переговаривались с Москвой, Киевом, Минском (у Шушкевича своей службы безопасности не было). На случай внезапного нападения был установлен контакт с ближайшими воинскими частями, пограничниками, службами ПВО.

Выбор резиденции был связан, вероятно, с тем, что буквально рядом – белорусско-польская граница. «На всякий случай» на авиабазе держали в постоянной готовности «горячие» вертолеты. На низкой высоте перелететь границу – без проблем…

С. Шушкевич: – Вечером в резиденции мы сели работать втроем: Ельцин, Кравчук и я. Но втроем мы договорились фактически только о том, что дальше будем работать вшестером. Вскоре к нам присоединились премьер-министр Украины Фокин, Председатель Совета Министров Белоруссии Кебич и госсекретарь Бурбулис. И до самого завершения встречи мы работали уже в этом составе.

Фокин и Кебич, главы исполнительных властей государств, опытные люди, не раз корректировали наши формулировки, четко объясняя, какие сложности они могут породить на практике. Что касается Бориса Николаевича, то он пригласил не главу правительства, а госсекретаря. Честно говоря, пост, занимаемый тогда Бурбулисом, был для нас не очень понятен. Но Бурбулис был вторым лицом в государстве – раз так счел Президент России, мы и воспринимали его как второе лицо. Бурбулис был политически инициативен. Я помню, что именно он поставил перед нами вопрос: а вы согласитесь подписать, что СССР как геополитическая реальность (я помню, что «геополитическая реальность» – его слова) распался или прекратил свое существование?

Вечером мы для начала договорились концептуально: осознаем опасность неконтролируемого развала СССР, вправе констатировать, что СССР распался, должны сделать все, чтобы сохранить военную связку. Мы осознали, что распадается ядерная держава и каждое из государств, принимающих участие во встрече, имеет на своей территории ядерное оружие… Мы сошлись на том, что это нужно оформить официальным документом, и дали поручение рабочей группе, в которую входили представители от каждой стороны. И было сказано: за ночь – сделать.

А наша шестерка, дав задание рабочей группе, отправилась в баню. В бане нас было больше, чем шестеро. С Борисом Николаевичем, например, были люди из его охраны. Но разговоры мы вели «банной шестеркой». Хотя наутро нам нужно было решать судьбу страны, чувства величественности события ни у кого не было. Кроме, пожалуй, Бурбулиса…

Б. Ельцин: – Беловежская встреча проходила в обстановке секретности, резиденцию даже охраняло особое спецподразделение. Из-за этой сверхсекретности порой возникали неожиданные ситуации. Например, вдруг выяснилось, что в резиденции нет ксерокса. Для того, чтобы получить копию документа, его каждый раз приходилось пропускать через два телефакса, стоявшие рядом.

Мне показалось, что Шушкевич представлял себе эту встречу несколько иначе, более раздумчивой, спокойной. Он предлагал поохотиться, походить по лесу. Но было не до прогулок. Мы работали как заведенные, в эмоциональном, приподнятом настроении.

С нашей стороны над документами работали Бурбулис, Шахрай, Гайдар, Козырев, Илюшин. Была проделана гигантская работа над концепцией, формулами нового, Беловежского договора, и было ясно, что все эти соглашения надо подписывать здесь же, не откладывая.

Глядя на внешне спокойные, но все-таки очень напряженные, даже возбужденные лица Кравчука и Шушкевича, я не мог не понимать, что мы всерьез и, пожалуй, навсегда «отпускаем» Украину с Белоруссией…

С. Шушкевич: – День 8 декабря глубоко врезался мне в память. С утра Фокин с Кравчуком ушли на охоту. Ельцин от охоты отказался. Фокин завалил кабана, которым мы потом вечером закусывали.

К работе над документами приступили после завтрака. Я понимал, что документ нужно сделать аккуратно и мы вычитывали каждое слово.

Сначала мы писали само Соглашение. Получали от рабочей группы вариант преамбулы: это нравится, это не нравится… Давайте попытаемся оттенить вот такой элемент, такой… Согласны. И преамбула уходит назад, в рабочую группу. И так с каждым пунктом Соглашения. Он принимался только тогда, когда вся шестерка была согласна…

Кравчук был таким сдерживающим. Он все время фильтровал пункты Соглашения с позиции прошедшего на Украине референдума. Мы могли туда включить любые фразы по интеграции и по взаимодействию. Но особая позиция Кравчука отметала любое «братское единение» Украины в рамках бывшего СССР.

Белоруссии было нужно, чтобы Соглашение не противоречило нашей Декларации о независимости: мы заявили в ней о стремлении к нейтральности и безядерности.

Там не было наивных. Было ясно, что Борису Николаевичу больше всего мешает Горбачев. Украине нужно было для нормального становления признание ее независимости Россией – не как наследником бывшего СССР, а как главным правопреемником. Честно говоря, нам нужно было то же самое. Я ведь понимал, что если мы приняли Декларацию о независимости, в признании нашей независимости нет проблем ни с одним государством, кроме России.

Мы оставили едиными фактически только военную структуру, стратегические вооруженные силы.

Когда Соглашение было готово, решили, что Заявление мы подпишем тройкой – массовок устраивать не нужно.

Из рабочей группы мне запомнился Шахрай. Когда мы с очередным пунктом заходили в «тупичок», Шахрай уходил на пять-десять минут и возвращался с приемлемой формулировкой. Он не был безропотным исполнителем, выяснял все до мелочи. И я вдруг увидел такого… игрока. И юриста очень высокого ранга. Это было неожиданностью.

Что касается спиртного, то во время работы над Соглашением я был как за рулем и все остальные вели себя почти так же. Только когда с трудом удавалось найти приемлемую для всех формулировку, мы позволяли по чуть-чуть хорошего коньяку.

Я разрешил себе расслабиться только глубоким вечером, после подписания перед телекамерами – когда почувствовал, что «все, что мог, я уже совершил».

В. Кебич: – Во время работы над Соглашением, когда получалось сформулировать особенно сильную фразу, мне давали задание: иди налей по рюмке шампанского. Крепленые и крепкие напитки, когда мы работали, вообще не употребляли. Только потом, когда уже все закончилось…

А в баню даже и не ходили. И я тоже не ходил.

Российская сторона занималась только теми параграфами, которые имели политические цели. Их не волновало, что мы напишем по экономическим вопросам. Поэтому экономическую часть создали мы с Фокиным…

Больше всего обсуждалась судьба Президента Горбачева, как быть с государствами, которые не участвуют в совещании, схема внешнеполитической деятельности и схема обороны страны.

Никогда не вставал вопрос о том, что у нас, например, разорвутся связи между заводами. Нам казалось, что это навечно, незыблемо… Соглашение было для нас больше политическим заявлением. В этом отношении мы оказались обманутыми… российской стороной. Ведь мы были возмущены поведением Горбачева и готовы были черт те знаете что подписать, лишь бы от него избавиться.

С. Шушкевич: – Существовал договор-заготовка, разработанный еще в феврале славянской «тройкой» вместе с Казахстаном. 7 декабря прилетел в Минск Ельцин, за этим столом мы проводили деловую игру: как заинтересовать Украину. Я уехал в аэропорт встречать Кравчука уже с коммюнике, он сразу согласился, хотя, откровенно, я не надеялся на такой быстрый шаг. Тогда и решили, что надо идти дальше. Что и случилось в Беловежской Пуще…

Из Соглашения об образовании СНГ:

Мы, Республика Беларусь, Российская Федерация (РСФСР), Украина как государства – учредители Союза ССР, подписавшие Союзный договор 1922 года, далее именуемые высокими договаривающимися сторонами, констатируем, что Союз ССР как субъект международного права и как геополитическая реальность прекращает свое существование…

С момента подписания настоящего Соглашения на территориях подписавших его государств не допускается применение норм третьих государств, в том числе бывшего Союза ССР…

Деятельность органов бывшего Союза ССР на территориях государств-членов Содружества прекращается…

За Республику Беларусь За РСФСР За Украину

С. ШУШКЕВИЧ Б. ЕЛЬЦИН Л. КРАВЧУК

В. КЕБИЧ Г. БУРБУЛИС В. ФОКИН

Б. Ельцин: – Когда документы были в основном готовы, мы решили связаться с Назарбаевым, чтобы пригласить его, Президента Казахстана, в учредители содружества. Как раз в этот момент Назарбаев находился в воздухе, в самолете, на пути к Москве. Это была заманчивая идея – повернуть самолет, чтобы он прямо сейчас же прилетел к нам.

Мы попытались связаться с его самолетом. Выясняется, что в нем нет такой системы связи, по которой мы могли бы соединиться. Тогда пытаемся это сделать через диспетчерскую Внукова. Это был реальный вариант, Назарбаев в кабине летчика мог бы переговорить с нами и развернуть самолет в нашу сторону. Однако руководство Министерства гражданской авиации Союза запретило диспетчерам аэропорта давать нам служебную радиосвязь. Пришлось дожидаться прилета Назарбаева, и он позвонил нам уже из Внуково.

Каждый из нас переговорил с ним по телефону. Я прочитал ему подготовленные для подписания документы. «Я поддерживаю идею создания СНГ, – сказал он. – Ждите меня, скоро к вам вылечу».

Однако Назарбаева мы в тот день так и не дождались. Когда Горбачев узнал от Назарбаева, что тот собрался к нам, он применил всю силу своего красноречия, использовал все влияние, чтобы отговорить его от поездки. Чуть позже мне позвонил кто-то из его секретариата и передал, что президент Казахстана не сможет прилететь.

Нам было важно присутствие Назарбаева хотя бы в качестве наблюдателя. Но он решил по-другому. Мы втроем закрепили своими подписями историческое беловежское соглашение…

Н. Назарбаев: – Моей подписи под документом все равно не было бы, и, окажись я там, во всяком случае пытался бы убедить участников Минской встречи все-таки провести консультации со всеми потенциальными членами Содружества Независимых Государств и только после этого принимать какое-то решение.

Г. Бурбулис: – Ситуация развивалась достаточно сложно. В ноябре 1990 года без согласия и вне зависимости от Союза был подписан первый двусторонний договор между Россией и Казахстаном. Я расцениваю это событие как выдающееся, поскольку именно тогда была пробита первая брешь в системе…

Далее, в феврале 91-го возникла идея и была сделана первая проба четырехсторонней встречи: Россия, Украина, Беларусь и Казахстан. Была пройдена тропка двусторонних переговоров, и мы увидели, что в этой сборке есть стимулирующее зерно, и начали его отрабатывать.

К сожалению, тогда не было Шушкевича, был, кажется, Дементей, которому и хотелось, и было боязно одновременно. Ну и ни для кого не было секретом, что Горбачев достаточно ревниво и, я бы даже сказал, разрушительно, относился к этим попыткам. Поодиночке беседовал с участниками, убеждал их, то есть пытался всячески приостановить процесс.

Такое впечатление, что это у него получилось. Мы уже дошли практически до четырехстороннего документа, но потом это застопорилось. Кто-то засомневался, кто-то видел все это по-иному… Но проба состоялась. И сама идея содружества взамен союза в памяти нашей политической и духовной уже существовала. Надо было только найти, как ее возобновить и как реализовать. Вот тогда и выяснилось, что реализовать ее можно только ограничив круг тремя республиками…

Тут речь идет о специфике Назарбаева, о его личностном качестве. Идея была такая: надо было все это подготовить без того, чтобы его насторожить. А мы в принципе знали, что Назарбаев обязательно будет советоваться с Горбачевым…

«Высокая честь» сообщить Президенту СССР, что такой страны больше нет, выпала С. Шушкевичу.

С. Шушкевич: – Когда мы закончили, наступило облегчение – просто от того, что мы наконец завершили эту работу. И тогда мы собрались втроем в – не побоюсь этого слова – апартаментах Ельцина. Борис Николаевич сказал: «Так, теперь надо Михаилу Сергеевичу сообщить». Логичнее всего, продолжал Ельцин, поручить это Станиславу Сергеевичу – он всегда с ним много говорит. Кравчук высказался за. Ну и мировую общественность надо было информировать. Решили, что логичнее всего позвонить Бушу. Кто лучший друг Буша? Конечно, Борис Николаевич.

Я начинаю звонить Горбачеву. Входные, спецкоммутатор… В общем, соединяли меня довольно долго. А Борис Николаевич по своей спецсвязи – хлоп! – и раньше «зацепился» за Буша. Пока меня соединяли с Горбачевым, Ельцин уже вел разговор с американским президентом.

Горбачев всегда ко мне обращался на «ты», а здесь впервые он сказал мне «вы». Я в двух словах его проинформировал: «Подписали вот такое Заявление, и суть его сводится к следующему…» Горбачев: «Да вы понимаете, что вы сделали?! Вы понимаете, что мировая общественность вас осудит! Гневно!» А я уже слышу, что Ельцин разговаривает с Бушем: «Джордж, привет!» – и Козырев ему переводит. Горбачев продолжает: «Что будет, когда об этом узнает Буш?!» А я говорю: «Да Борис Николаевич уже сказал ему, нормально он воспринял». Горбачев при этом известии взорвался: «Вы разговариваете с президентом Соединенных Штатов Америки, а президент СССР ничего не знает. Это позор, стыдобища!»

Горбачев попросил к телефону Ельцина и потребовал прибыть к нему в Кремль на следующий день, как договаривались, для того чтобы объясниться: «Объясните стране, миру и мне!» Ельцин на это ответил, что от имени трех руководителей на разговор с Горбачевым прибудет он один…

Тогда же, не дожидаясь утра, мы вылетали обратно – нам предстояло ратифицировать соглашение в парламентах…

Хотя С. Шушкевич умалчивает об этом, в тот день из Беловежской Пущи звонили многим другим важным адресатам. Б. Ельцин имел разговор с министром обороны СССР маршалом Е. Шапошниковым и проинформировал его о подписанном Соглашении. Шапошников поинтересовался, предусматривает ли Соглашение сохранение единых вооруженных сил. Получив от Ельцина утвердительный ответ, заверил, что с его стороны возражений не будет.

Еще об одном телефонном звонке из Беловежской Пущи рассказывает в своей книге А. Грачев, пресс-секретарь президента СССР: – В воскресенье 8 декабря у меня на даче раздался звонок «вертушки» (линии правительственной связи). Телефонистка переспросила мою фамилию, сказала: «С вами хочет поговорить Борис Николаевич». Я был заинтригован. Через полминуты в трубке раздался мужской голос, по-видимому, помощника Ельцина: «Кто у телефона?» – «Грачев», – ответил я. Помолчав, он с сомнением переспросил: «Павел Сергеевич?» – «Нет, Андрей Серафимович». В трубке поспешно сказали: «Нет, нет, нам нужен другой».

Павел Сергеевич Грачев, мой однофамилец, в недавнем прошлом командующий воздушно-десантными войсками СССР, был в это время заместителем союзного министра обороны Евгения Шапошникова. Предназначенный ему звонок, как я потом понял, раздался из Беловежской Пущи. Бдительный помощник Ельцина не дал мне поговорить в тот день с российским президентом и узнать, зачем ему понадобился Павел Грачев. На следующий день и без того стало ясно.

«Международный аспект» Беловежского соглашения было поручено «прикрыть» А. Козыреву.

А. Козырев: – Из Минска Борис Николаевич разговаривал в присутствии глав двух других государств содружества с президентом Бушем. Я встречался после Минска с большой группой послов в Москве. Наконец, мы условились, что официально проинформируем другие государства мира и ООН для того, чтобы они, особенно ядерные державы, четко знали, что происходит. Очень скоро мы получили положительные высказывания из госдепартамента США. Его пресс-секретарь заявила, что Соединенные Штаты обнадежены и обрадованы тем, что в коммюнике о содружестве затрагивается ряд ключевых вопросов и сохранены все прежние международные обязательства…