Удивительные приключения нильса с дикими гусями. Чудесное путешествие нильса с дикими гусями. Другие пересказы и отзывы для читательского дневника
1
В маленькой шведской деревушке Вестменхег жил когда-то мальчик по имени Нильс. С виду - мальчик как мальчик.
А сладу с ним не было никакого.
На уроках он считал ворон и ловил двойки, в лесу разорял птичьи гнезда, гусей во дворе дразнил, кур гонял, в коров бросал камни, а кота дергал за хвост, будто хвост - это веревка от дверного колокольчика.
Так прожил он до двенадцати лет. И тут случилось с ним необыкновенное происшествие.
Вот как было дело.
Однажды в воскресенье отец с матерью собрались на ярмарку в соседнее село. Нильс не мог дождаться, когда они уйдут.
«Шли бы скорее! - думал Нильс, поглядывая на отцовское ружье, которое висело на стене. - Мальчишки от зависти лопнут, когда увидят меня с ружьем».
Но отец будто отгадал его мысли.
Смотри, из дому ни на шаг! - сказал он. - Открывай учебник и берись за ум. Слышишь?
Слышу, - ответил Нильс, а про себя подумал: «Так я и стану тратить воскресный день на уроки!»
Учись, сынок, учись, - сказала мать.
Она даже сама достала с полки учебник, положила на стол и придвинула кресло.
А отец отсчитал десять страниц и строго-настрого приказал:
Чтобы к нашему возвращению все назубок знал. Сам проверю.
Наконец отец с матерью ушли.
«Им-то хорошо, вон как весело шагают! - тяжело вздохнул Нильс. - А я точно в мышеловку попался с этими уроками!»
Ну что поделаешь! Нильс знал, что с отцом шутки плохи. Он опять вздохнул и уселся за стол. Правда, смотрел он не столько в книгу, сколько в окно. Ведь это было куда интереснее!
По календарю был еще март, но здесь, на юге Швеции, весна уже успела переспорить зиму. В канавах весело бежала вода. На деревьях набухли почки. Буковый лес расправил спои ветви, окоченевшие в зимние холода, и теперь тянулся кверху, как будто хотел достать до голубого весеннего неба.
А под самым окном с важным видом разгуливали куры, прыгали и дрались воробьи, в мутных лужах плескались гуси. Даже коровы, запертые в хлеву, почуяли весну и мычали на все голоса, словно просили: «Вы-ыпусти нас, вы-ыпусти нас!»
Нильсу тоже хотелось и петь, и кричать, и шлепать по лужам, и драться с соседскими мальчишками. Он с досадой отвернулся от окна и уставился в книгу. Но прочел он не много. Буквы стали почему-то прыгать перед глазами, строчки то сливались, то разбегались… Нильс и сам не заметил, как заснул.
Кто знает, может быть, Нильс так и проспал бы весь день, если б его не разбудил какой-то шорох.
Нильс поднял голову и насторожился.
В зеркале, которое висело над столом, отражалась вся комната. Никого, кроме Нильса, в комнате нет… Все как будто на своем месте, все в порядке…
И вдруг Нильс чуть не вскрикнул. Кто-то открыл крышку сундука!
В сундуке мать хранила все свои драгоценности. Там лежали наряды, которые она носила еще в молодости, - широченные юбки из домотканого крестьянского сукна, расшитые цветным бисером лифы; белые как снег накрахмаленные чепцы, серебряные пряжки и цепочки.
Мать никому не позволяла открывать без нее сундук, а Нильса и близко к нему не подпускала. И уж о том, что она могла уйти из дому, не заперев сундука, даже говорить нечего! Не бывало такого случая. Да и сегодня - Нильс отлично это помнил - мать два раза возвращалась с порога, чтобы подергать замок, - хорошо ли защелкнулся?
Кто же открыл сундук?
Может быть, пока Нильс спал, в дом забрался вор и теперь прячется где-нибудь здесь, за дверью или за шкафом?
Нильс затаил дыхание и, не мигая, всматривался в зеркало.
Что это за тень там, в углу сундука? Вот она шевельнулась… Вот поползла по краю… Мышь? Нет, на мышь не похоже…
Нильс прямо глазам не верил. На краю сундука сидел маленький человечек. Он словно сошел с воскресной картинки в календаре. На голове - широкополая шляпа, черный кафтанчик украшен кружевным воротником и манжетами, чулки у колен завязаны пышными бантами, а на красных сафьяновых башмачках поблескивают серебряные пряжки.
«Да ведь это гном! - догадался Нильс. - Самый настоящий гном!»
Мать часто рассказывала Нильсу о гномах. Они живут в лесу. Они умеют говорить и по-человечьи, и по-птичьи, и по-звериному. Они знают о всех кладах, которые хоть сто, хоть тысячу лет назад были зарыты в землю. Захотят гномы - зимой на снегу цветы зацветут, захотят - летом замерзнут реки.
Ну, а бояться гнома нечего. Что плохого может сделать такое крошечное существо!
К тому же гном не обращал на Нильса никакого внимания. Он, кажется, ничего не видел, кроме бархатной безрукавки, расшитой мелким речным жемчугом, что лежала в сундуке на самом верху.
Пока гном любовался затейливым старинным узором, Нильс уже прикидывал, какую бы штуку сыграть с удивительным гостем.
Хорошо бы столкнуть его в сундук и потом захлопнуть крышку. А можно еще вот что…
Не поворачивая головы, Нильс оглядел комнату. В зеркале она вся была перед ним как на ладони. На полках в строгом порядке выстроились кофейник, чайник, миски, кастрюли… У окна - комод, заставленный всякой всячиной… А вот на стене - рядом с отцовским ружьем - сачок для ловли мух. Как раз то, что нужно!
Нильс осторожно соскользнул на пол и сдернул сачок с гвоздя.
Один взмах - и гном забился в сетке, как пойманная стрекоза.
Его широкополая шляпа сбилась на сторону, ноги запутались в полах кафтанчика. Он барахтался на дне сетки и беспомощно размахивал руками. Но чуть только ему удавалось немного приподняться, Нильс встряхивая сачок, и гном опять срывался вниз.
Послушай, Нильс, - взмолился наконец гном, - отпусти меня па волю! Я дам тебе за это золотую монету, большую, как пуговица на твоей рубашке.
Аудиосказка «Путешествие Нильса с дикими гусями, С. Лагерлёф» ; автор шведская писательница Сельма Лагерлёф; читает Евгений Весник. Лейбл Creative Media. Слушайте детские аудиосказки и аудиокниги mp3 в хорошем качестве онлайн, бесплатно и без регистрации на нашем сайте. Содержание аудиосказки
В маленькой шведской деревушке Вестменхег жил когда-то мальчик по имени Нильс. С виду – мальчик как мальчик.
А сладу с ним не было никакого.
На уроках он считал ворон и ловил двойки, в лесу разорял птичьи гнезда, гусей во дворе дразнил, кур гонял, в коров бросал камни, а кота дергал за хвост, будто хвост – это веревка от дверного колокольчика.
Так прожил он до двенадцати лет. И тут случилось с ним необыкновенное происшествие.
Вот как было дело.
Однажды в воскресенье отец с матерью собрались на ярмарку в соседнее село. Нильс не мог дождаться, когда они уйдут.
«Шли бы скорее! – думал Нильс, поглядывая на отцовское ружье, которое висело на стене. – Мальчишки от зависти лопнут, когда увидят меня с ружьем».
Но отец будто отгадал его мысли.
– Смотри, из дому ни на шаг! – сказал он. – Открывай учебник и берись за ум. Слышишь?
– Слышу, – ответил Нильс, а про себя подумал: «Так я и стану тратить воскресный день на уроки!»
– Учись, сынок, учись, – сказала мать.
Она даже сама достала с полки учебник, положила на стол и придвинула кресло.
А отец отсчитал десять страниц и строго-настрого приказал:
– Чтобы к нашему возвращению все назубок знал. Сам проверю.
Наконец отец с матерью ушли.
«Им-то хорошо, вон как весело шагают! – тяжело вздохнул Нильс. – А я точно в мышеловку попался с этими уроками!»
Ну что поделаешь! Нильс знал, что с отцом шутки плохи. Он опять вздохнул и уселся за стол. Правда, смотрел он не столько в книгу, сколько в окно. Ведь это было куда интереснее!
По календарю был еще март, но здесь, на юге Швеции, весна уже успела переспорить зиму. В канавах весело бежала вода. На деревьях набухли почки. Буковый лес расправил свои ветви, окоченевшие в зимние холода, и теперь тянулся кверху, как будто хотел достать до голубого весеннего неба.
А под самым окном с важным видом разгуливали куры, прыгали и дрались воробьи, в мутных лужах плескались гуси. Даже коровы, запертые в хлеву, почуяли весну и мычали на все голоса, словно просили: «Вы-ыпусти нас, вы-ыпусти нас!»
Нильсу тоже хотелось и петь, и кричать, и шлепать по лужам, и драться с соседскими мальчишками. Он с досадой отвернулся от окна и уставился в книгу. Но прочел он не много. Буквы стали почему-то прыгать перед глазами, строчки то сливались, то разбегались… Нильс и сам не заметил, как заснул.
Кто знает, может быть, Нильс так и проспал бы весь день, если б его не разбудил какой-то шорох.
Нильс поднял голову и насторожился.
В зеркале, которое висело над столом, отражалась вся комната. Никого, кроме Нильса, в комнате нет… Все как будто на своем месте, все в порядке…
И вдруг Нильс чуть не вскрикнул. Кто-то открыл крышку сундука!
В сундуке мать хранила все свои драгоценности. Там лежали наряды, которые она носила еще в молодости, – широченные юбки из домотканого крестьянского сукна, расшитые цветным бисером лифы; белые как снег накрахмаленные чепцы, серебряные пряжки и цепочки.
Мать никому не позволяла открывать без нее сундук, а Нильса и близко к нему не подпускала. И уж о том, что она могла уйти из дому, не заперев сундука, даже говорить нечего! Не бывало такого случая. Да и сегодня – Нильс отлично это помнил – мать два раза возвращалась с порога, чтобы подергать замок, – хорошо ли защелкнулся?
Кто же открыл сундук?
Может быть, пока Нильс спал, в дом забрался вор и теперь прячется где-нибудь здесь, за дверью или за шкафом?
Нильс затаил дыхание и, не мигая, всматривался в зеркало.
Что это за тень там, в углу сундука? Вот она шевельнулась… Вот поползла по краю… Мышь? Нет, на мышь не похоже…
Нильс прямо глазам не верил. На краю сундука сидел маленький человечек. Он словно сошел с воскресной картинки в календаре. На голове – широкополая шляпа, черный кафтанчик украшен кружевным воротником и манжетами, чулки у колен завязаны пышными бантами, а на красных сафьяновых башмачках поблескивают серебряные пряжки.
«Да ведь это гном! – догадался Нильс. – Самый настоящий гном!»
Мать часто рассказывала Нильсу о гномах. Они живут в лесу. Они умеют говорить и по-человечьи, и по-птичьи, и по-звериному. Они знают о всех кладах, которые хоть сто, хоть тысячу лет назад были зарыты в землю. Захотят гномы – зимой на снегу цветы зацветут, захотят – летом замерзнут реки.
Ну, а бояться гнома нечего. Что плохого может сделать такое крошечное существо!
К тому же гном не обращал на Нильса никакого внимания. Он, кажется, ничего не видел, кроме бархатной безрукавки, расшитой мелким речным жемчугом, что лежала в сундуке на самом верху.
Пока гном любовался затейливым старинным узором, Нильс уже прикидывал, какую бы штуку сыграть с удивительным гостем.
Хорошо бы столкнуть его в сундук и потом захлопнуть крышку. А можно еще вот что…
Не поворачивая головы, Нильс оглядел комнату. В зеркале она вся была перед ним как на ладони. На полках в строгом порядке выстроились кофейник, чайник, миски, кастрюли… У окна – комод, заставленный всякой всячиной… А вот на стене – рядом с отцовским ружьем – сачок для ловли мух. Как раз то, что нужно!
Нильс осторожно соскользнул на пол и сдернул сачок с гвоздя.
Один взмах – и гном забился в сетке, как пойманная стрекоза.
Его широкополая шляпа сбилась на сторону, ноги запутались в полах кафтанчика. Он барахтался на дне сетки и беспомощно размахивал руками. Но чуть только ему удавалось немного приподняться, Нильс встряхивая сачок, и гном опять срывался вниз.
– Послушай, Нильс, – взмолился наконец гном, – отпусти меня на волю! Я дам тебе за это золотую монету, большую, как пуговица на твоей рубашке.
Нильс на минуту задумался.
– Что ж, это, пожалуй, неплохо, – сказал он и перестал раскачивать сачок.
Цепляясь за реденькую ткань, гном ловко полез вверх, Вот он уже ухватился за железный обруч, и над краем сетки показалась его голова…
Тут Нильсу пришло на ум, что он продешевил. Вдобавок к золотой монете ведь можно было потребовать, чтобы гном учил за него уроки. Да мало ли что еще можно придумать! Гном теперь на все согласится! Когда сидишь в сачке, спорить не станешь.
И Нильс снова встряхнул сетку.
Но тут вдруг кто-то отвесил ему такую затрещину, что сетка выпала у него из рук, а сам он кубарем откатился в угол…
1. Нильс ловит гнома
2. Нильс уменьшается в размерах
3. Песня гусей
5. Стая располагается на ночёвку
6. Нильс отбивает нападение лиса
7. Гуси выручают Нильса и берут с собой
8. Угроза нападения крыс
9. Нильс и гусыня избавляют замок от крыс
10. Нильса приглашают на праздник зверей
11. Изгнание лиса Смиррэ из стаи
12. Нильса похищают вороны
13. Нильс открывает кувшин
14. Нильс возвращается домой
15. Песня Нильса
Все размещенные на этом сайте аудиозаписи предназначены исключительно для ознакомительного прослушивания; после прослушивания рекомендуется купить лицензионный продукт во избежание нарушения авторских прав производителя и смежных прав.
Глава 5 . Волшебная дудочка
Со всех сторон Глиммингенский замок окружен горами. И даже сторожевые башни замка кажутся вершинами гор.
Нигде не видно ни входов, ни выходов. Толщу каменных стен прорезают лишь узкие, как щели, окошки, которые едва пропускают дневной свет в мрачные, холодные залы.
В далекие незапамятные времена эти стены надежно защищали обитателей замка от набегов воинственных соседей.
Но в те дни, когда Нильс Хольгерсон путешествовал в компании диких гусей, люди больше не жили в Глиммингенском замке и в его заброшенных покоях хранили только зерно.
Правда, это вовсе не значит, что замок был необитаем. Под его сводами поселились совы и филин, в старом развалившемся очаге приютилась дикая кошка, летучие мыши были угловыми жильцами, а на крыше построили себе гнездо аисты.
Не долетев немного до Глиммингенского замка, стая Акки Кебнекайсе опустилась на уступы глубокого ущелья.
Лет сто тому назад, когда Акка в первый раз вела стаю на север, здесь бурлил горный поток. А теперь на самом дне ущелья едва пробивался тоненькой струйкой ручеек. Но все-таки это была вода. Поэтому-то мудрая Акка Кебнекайсе и привела сюда свою стаю.
Не успели гуси устроиться на новом месте, как сразу же к ним явился гость. Это был аист Эрменрих, самый старый жилец Глиммингенского замка.
Аист — очень нескладная птица. Шея и туловище у него немногим больше, чем у обыкновенного домашнего гуся, а крылья почему-то огромные, как у орла. А что за ноги у аиста! Словно две тонкие жерди, выкрашенные в красный цвет. И что за клюв! Длинный-предлинный, толстый, а приделан к совсем маленькой головке. Клюв так и тянет голову книзу. Поэтому аист всегда ходит повесив нос, будто вечно чем-то озабочен и недоволен.
Приблизившись к старой гусыне, аист Эрменрих поджал, как того требует приличие, одну ногу к самому животу и поклонился так низко, что его длинный нос застрял в расщелине между камнями.
— Рада вас видеть, господин Эрменрих, — сказала Акка Кебнекайсе, отвечая поклоном на его поклон. — Надеюсь, у вас все благополучно? Как здоровье вашей супруги? Что поделывают ваши почтенные соседки, тетушки совы?
Аист попытался было что-то ответить, но клюв его прочно застрял между камнями, и в ответ раздалось одно только бульканье.
Пришлось нарушить все правила приличия, стать на обе ноги и, упершись в землю покрепче, тащить свой клюв, как гвоздь из стены.
Наконец аист справился с этим делом и, щелкнув несколько раз клювом, чтобы проверить, цел ли он, заговорил:
— Ах, госпожа Кебнекайсе! Не в добрый час вы посетили наши места! Страшная беда грозит этому дому.
Аист горестно поник головой, и клюв его снова застрял между камнями.
Недаром говорят, что аист только для того открывает клюв, чтобы пожаловаться. К тому же он цедит слова так медленно, что их приходится собирать, точно воду, по капле.
— Послушайте-ка, господин Эрменрих, — сказала Акка Кебнекайсе, — не можете ли вы как-нибудь вытащить ваш клюв и рассказать, что у вас там стряслось?
Одним рывком аист выдернул клюв из расщелины и с отчаянием воскликнул:
— Вы спрашиваете, что стряслось, госпожа Кебнекайсе? Коварный враг хочет разорить наши жилища, сделать нас нищими и бездомными, погубить наших жен и детей! И зачем только я вчера, не щадя клюва, целый день затыкал все щели в гнезде! Да разве мою супругу переспоришь? Ей что ни говори, все как с гуся вода.
Тут аист Эрменрих смущенно захлопнул клюв. И как это у него сорвалось насчет гуся!
Но Акка Кебнекайсе пропустила его слова мимо ушей. Она считала ниже своего достоинства обижаться на всякую болтовню.
— Что же все-таки случилось? — спросила она. — Может быть, люди возвращаются в замок?
— Ах, если бы так! — грустно сказал аист Эрменрих. — Этот враг страшнее всего на свете, госпожа Кебнекайсе. Крысы, серые крысы подступают к замку! — воскликнул он и опять поник головой.
— Серые крысы? Что же вы молчали до сих пор? — воскликнула гусыня.
— Да разве я молчу? Я все время только и твержу о них. Эти разбойники не посмотрят, что мы тут столько лет живем.
Они что хотят, то и делают. Пронюхали, что в замке хранится зерно, вот и решили захватить замок. И ведь как хитры, как хитры! Вы знаете, конечно, госпожа Кебнекайсе, что завтра в полдень на Кулаберге будет праздник? Так вот, как раз сегодня ночью полчища серых крыс ворвутся в наш замок. И некому будет защищать его. На сто верст кругом все звери и птицы готовятся к празднику. Никого теперь не разыщешь! Ах, какое несчастье! Какое несчастье!
— Не время проливать слезы, господин Эрменрих, — строго сказала Акка Кебнекайсе. — Мы не должны терять ни минуты. Я знаю одну старую гусыню, которая не допустит, чтобы совершилось такое беззаконие.
— Уж не собираетесь ли вы, уважаемая Акка, вступить в бой с серыми крысами? — усмехнулся аист.
— Нет, — сказала Акка Кебнекайсе, — но у меня в стае есть один храбрый воин, который справится со всеми крысами, сколько бы их ни было.
— Нельзя ли посмотреть на этого силача? — спросил Эрменрих, почтительно склонив голову.
— Что ж, можно, — ответила Акка. — Мартин! Мартин! — закричала она.
Мартин проворно подбежал и вежливо поклонился гостю.
— Это и есть ваш храбрый воин? — насмешливо спросил Эрменрих. — Неплохой гусь, жирный.
Акка ничего не ответила и, обернувшись к Мартину, сказала:
— Позови Нильса.
Через минуту Мартин вернулся с Нильсом на спине.
— Послушай, — сказала Нильсу старая гусыня, — ты должен помочь мне в одном важном деле. Согласен ли ты лететь со мной в Глиммингенский замок?
Нильс был очень польщен. Еще бы, сама Акка Кебнекайсе обращается к нему за помощью. Но не успел он произнести и слова, как аист Эрменрих, точно щипцами, подхватил его своим длинным клювом, подбросил, снова поймал на кончик собственного носа, опять подбросил и опять поймал.
Семь раз проделал он этот фокус, а потом посадил Нильса на спину старой гусыне и сказал:
— Ну, если крысы узнают, с кем им придется иметь дело, они, конечно, разбегутся в страхе. Прощайте! Я лечу предупредить госпожу Эрменрих и моих почтенных соседей, что сейчас к ним пожалует их спаситель. А то они насмерть перепугаются, когда увидят вашего великана.
И, щелкнув еще раз клювом, аист улетел.
В Глиммингенском замке был переполох. Все жильцы побросали свои насиженные места и сбежались на крышу угловой башни, — там жил аист Эрменрих со своей аистихой.
Гнездо у них было отличное. Аисты устроили его на старом колесе от телеги, выложили в несколько рядов прутьями и дерном, выстлали мягким мхом и пухом. А снаружи гнездо обросло густой травой и даже мелким кустарником.
Не зря аист Эрменрих и его аистиха гордились своим домом!
Сейчас гнездо было битком набито жильцами Глиммингенского замка. В обыкновенное время они старались не попадаться друг другу на глаза, но опасность, грозившая замку, сблизила всех.
На краю гнезда сидели две почтенные тетушки совы. Они испуганно хлопали круглыми глазами и наперебой рассказывали страшные истории о кровожадности и жестокости крыс.
Одичавшая кошка спряталась на самом дне гнезда, у ног госпожи Эрменрих, и жалобно мяукала, как маленький котенок. Она была уверена, что крысы загрызут ее первую, чтобы рассчитаться со всем кошачьим родом.
А по стенам гнезда, опрокинувшись вниз головой, висели летучие мыши. Они были очень смущены. Как-никак, серые крысы приходились им родней. Бедные летучие мыши все время чувствовали на себе косые взгляды, как будто это они были во всем виноваты.
Посреди гнезда стоял аист Эрменрих.
— Надо бежать, — решительно говорил он, — иначе мы все погибнем.
— Ну да, погибнем, все погибнем! — запищала кошка. — Разве у них есть сердце, у этих разбойников? Они непременно отгрызут мне хвост. — И она укоризненно посмотрела на летучих мышей.
— Есть о чем горевать — о каком-то облезлом хвосте! — возмутилась старая тетушка сова. — Они способны загрызть даже маленьких птенчиков. Я хорошо знаю это отродье. Все крысы таковы. Да и мыши не лучше! — И она злобно сверкнула глазами.
— Ах, что с нами будет, что с нами будет! — стонала аистиха.
— Идут! Идут! — ухнул вдруг филин Флимнеа. Он сидел на кончике башенного шпиля и, как дозорный, смотрел по сторонам.
Все, точно по команде, повернули головы и в ужасе застыли.
В это время к гнезду подлетела Акка Кебнекайсе с Нильсом. Но никто даже не взглянул на них. Как зачарованные, все смотрели куда-то вниз, в одну сторону.
«Да что это с ними? Что они там увидели?» — подумал Нильс и приподнялся на спине гусыни.
Внизу за крепостным валом тянулась длинная дорога, вымощенная серыми камнями.
На первый взгляд — обыкновенная дорога. Но когда Нильс пригляделся, он увидел, что дорога эта движется, как живая, шевелится, становится то шире, то уже, то растягивается, то сжимается.
— Да это крысы, серые крысы! — закричал Нильс. — Скорее летим отсюда!
— Нет, мы останемся здесь, — спокойно сказала Акка Кебнекайсе. — Мы должны спасти Глиммингенский замок.
— Да вы, верно, не видите, сколько их? Даже если бы я был мальчик как мальчик, я и то ничего не смог бы сделать.
— Если бы ты был большим, как настоящий мальчик, ты ничего не смог бы сделать, а теперь, когда ты маленький, как воробей, ты победишь всех серых крыс. Подойди-ка к моему клюву, я должна сказать тебе кое-что на ухо.
Нильс подошел к ней, и она долго что-то шептала ему.
— Вот это ловко! — засмеялся Нильс и хлопнул себя по коленке. — Запляшут они у нас!
— Чш-ш, молчи! — зашипела старая гусыня.
Потом она подлетела к филину Флимнеа и о чем-то стала шептаться с ним.
И вдруг филин весело ухнул, сорвался со шпиля и куда-то полетел.
Было уже совсем темно, когда серые крысы подступили к стенам Глиммингенского замка. Трижды они обошли весь замок кругом, отыскивая хоть какую-нибудь щель, чтобы пробраться внутрь. Нигде ни лазейки, ни выступа, некуда лапу просунуть, не за что уцепиться.
После долгих поисков крысы нашли наконец камень, который чуть-чуть выпирал из стены. Они навалились на него со всех сторон, но камень не поддавался. Тогда крысы стали грызть его зубами, царапать когтями, подкапывать под ним землю. С разбегу они кидались на камень и повисали на нём всей своей тяжестью.
И вот камень дрогнул, качнулся и с глухим грохотом отвалился от стены.
Когда все затихло, крысы одна за другой полезли в черное квадратное отверстие. Они лезли осторожно, то и дело останавливаясь. В чужом месте всегда можно наткнуться на засаду. Но нет, кажется, все спокойно — ни звука, ни шороха.
Тогда крысы уже смелее начали взбираться вверх по лестнице.
В больших покинутых залах целыми горами лежало зерно. Крысы были голодны, а запах зерна такой соблазнительный! И все-таки крысы не тронули ни одного зернышка.
Может быть, это ловушка? Может быть, их хотят застигнуть врасплох? Нет! Они не поддадутся на эту хитрость! Пока они не обрыщут весь замок, нельзя думать ни об отдыхе, ни о еде.
Крысы обшарили все темные углы, все закоулки, все ходы и переходы. Нигде никого.
Видно, хозяева замка струсили и бежали.
Замок принадлежит им, крысам!
Сплошной лавиной они ринулись туда, где кучами лежало зерно. Крысы с головой зарывались в сыпучие горы и жадно грызли золотистые пшеничные зерна. Они еще и наполовину не насытились, как вдруг откуда-то до них донесся тоненький, чистый звук дудочки.
Крысы подняли морды и замерли.
Дудочка замолкла, и крысы снова набросились на лакомый корм.
Но дудочка заиграла опять. Сперва она пела чуть слышно, потом все смелее, все громче, все увереннее. И вот наконец, будто прорвавшись сквозь толстые стены, по всему замку раскатилась звонкая трель.
Одна за другой крысы оставляли добычу и бежали на звук дудочки. Самые упрямые ни за что не хотели уходить — жадно и быстро они догрызали крупные крепкие зерна. Но дудочка звала их, она приказывала им покинуть замок, и крысы не смели ее ослушаться.
Крысы скатывались по лестнице, перепрыгивали друг через друга, бросались вниз прямо из окон, словно торопились как можно скорее туда, во двор, откуда неслась настойчивая и зовущая песня.
Внизу, посредине замкового двора, стоял маленький человечек и наигрывал па дудочке.
Крысы плотным кольцом окружили его и, подняв острые морды, не отрывали от него глаз. Во дворе уже и ступить было некуда, а из замка сбегались все новые и новые полчища крыс.
Чуть только дудочка замолкала, крысы шевелили усами, оскаливали пасти, щелкали зубами. Вот сейчас они бросятся на маленького человечка и растерзают его в клочки.
Но дудочка играла снова, и крысы снова не смели шевельнуться.
Наконец маленький человечек собрал всех крыс и медленно двинулся к воротам. А за ним покорно шли крысы.
Человечек насвистывал на своей дудочке и шагал все вперед и вперед. Он обогнул скалы и спустился в долину. Он шел полями и оврагами, и за ним сплошным потоком тянулись крысы.
Уже звезды потухли в небе, когда маленький человечек подошел к озеру.
У самого берега, как лодка на привязи, покачивалась на волнах серая гусыня.
Не переставая наигрывать на дудочке, маленький человечек прыгнул на спину гусыни, и она поплыла к середине озера.
Крысы заметались, забегали вдоль берега, но дудочка еще звонче звенела над озером, еще громче звала их за собой.
Забыв обо всем на свете, крысы ринулись в воду.
Когда вода сомкнулась над головой последней крысы, гусыня со своим седоком поднялась в воздух.
— Ты молодец, Нильс, — сказала Акка Кебнекайсе. — Ты хорошо справился с делом. Ведь если бы у тебя не хватило силы все время играть, они бы загрызли тебя.
— Да, признаться, я сам этого боялся, — сказал Нильс. — Они так и щелкали зубами, едва только я переводил дух. И кто бы поверил, что такой маленькой дудочкой можно усмирить целое крысиное войско! — Нильс вытащил дудочку из кармана и стал рассматривать ее.
— Эта дудочка волшебная, — сказала гусыня. — Все звери и птицы слушаются ее. Коршуны, как цыплята, будут клевать корм из твоих рук, волки, как глупые щенки, будут ласкаться к тебе, чуть только ты заиграешь на этой дудочке.
— А где же вы ее взяли? — спросил Нильс.
— Ее принес филин Флимнеа, — сказала гусыня, — а филину дал ее лесной гном.
— Лесной гном?! — воскликнул Нильс, и ему сразу стало не по себе.
— Ну да, лесной гном, — сказала гусыня. — Что ты так перепугался? Только у него одного и есть такая дудочка. Кроме меня и старого филина Флимнеа, никто про это не знает. Смотри, и ты не проговорись никому. Да держи дудочку покрепче, не урони. Еще до восхода солнца филин Флимнеа должен вернуть ее гному. Гном и так не хотел давать дудочку, когда услышал, что она попадет в твои руки. Уж филин уговаривал его, уговаривал. Еле уговорил. И за что это гном так сердится на тебя?
Нильс ничего не ответил. Он притворился, что не расслышал последних слов Акки. На самом-то деле он прекрасно все слышал и очень испугался.
«Значит, гном все еще помнит о моей проделке! — мрачно размышлял Нильс.
— Мало того, что я его в сачок поймал, да ведь как еще обманул! Только бы он Акке ничего не сказал. Она строгая, справедливая, узнает — сейчас же выгонит меня из стаи. Что со мной тогда будет? Куда я такой денусь?» — И он тяжело вздохнул.
— Что это ты вздыхаешь? — спросила Акка.
— Да это я просто зевнул. Что-то спать хочется. Он и вправду скоро заснул, да так крепко, что даже не услышал, как они спустились на землю.
Вся стая с шумом и криком окружила их. А Мартин растолкал всех, снял Нильса со спины старой гусыни и бережно спрятал у себя под крылом.
— Ступайте, ступайте, — гнал он всех прочь. — Дайте человеку выспаться!
Но долго спать Нильсу не пришлось.
Еще не взошло солнце, а к диким гусям уже прилетел аист Эрменрих. Он непременно хотел повидать Нильса и выразить ему благодарность от своего имени и от имени всего своего семейства.
Потом появились летучие мыши. В обычные дни на рассвете они ложатся спать. Утро у них — вечером, а вечер — утром. И никто не может их уговорить, что это непорядок. Но сегодня даже они отказались от своих привычек.
Вслед за летучими мышами прибежала кошка, весело помахивая уцелевшим хвостом.
Все хотели посмотреть на Нильса, все хотели приветствовать его — бесстрашного воина, победителя серых крыс.
Лагерлеф С.
У каждого народа есть поэт, прозаик и драматург, при имени которого человек любой нации может сказать: это гордость Англии... или Норвегии... или Италии...
Для Швеции такое имя - Сельма Лагерлеф (1858 - 1940). Пятидесятилетие писательницы (в 1908 году) превратилось на ее родине в национальный праздник, а столетний юбилей по решению Всемирного Совета мира отмечали люди во многих странах земного шара, где читают и любят ее произведения. Один из романов замечательной шведской писательницы - "Сага о Йесте Берлинге" - переведен на все европейские языки. Всемирную известность получила детская книжка "Путешествие Нильса Хольгерсона по Швеции" (1906 - 1907), в которой перед маленькими читателями открывается поэтическая история страны, облик ее городов и окраин, обычаи жителей, легенды, сказочные традиции саг.
Если попытаться определить целиком жанр творчества Сельмы Лагерлёф, то окажется, что ее романы и рассказы, пьесы, стихи и сказки - все написано в форме и традициях скандинавских саг.
Очень, очень давно возникла эта форма. Еще тогда, когда люди не только в холодной Скандинавии, а, пожалуй, ни в одной стране мира не умели писать. У нас в России сказания о богатырях и их удивительных подвигах называются былинами. А в снежной Норвегии и зеленой Швеции эти предания называют сагами.
Редко рождается такой литературный герой, который становится не просто персонажем рассказа или сказки, но и олицетворением всей нации. Герой романа Сельмы Лагерлёф "Сага о Йесте Берлинге" стал в глазах читателей всего мира именно таким национальным героем Швеции, выражением народного духа вольности, мечты о красоте и достоинстве человека. Недаром в 1909 году создательнице этой великолепной книги была присуждена высшая литературная премия. В решении жюри о присуждении Сельме Лагерлёф Нобелевской премии говорилось, что она дана "за благородный идеализм и богатство фантазии". А в 1914 году писательница была избрана членом Шведской академии.
"Богатство фантазии" Сельмы Лагерлёф действительно неисчерпаемо, и проявляется эта творческая фантазия в удивительных, причудливых, прекрасных формах, событиях, образах. Казалось бы, откуда взяться чудесам, если маленький Нильс Хольгерсон - самый обыкновенный "вредный" и ленивый мальчишка, который не учит уроков, таскает за хвост кота и больше всего на свете любит дразнить гусей, не слушаться взрослых да хныкать? Однако именно на его долю выпадает великое множество приключений, волшебных превращений, опасностей и даже... подвигов! Да, да, наш Нильс, вечно пристающий к взрослым с жалобами и никогда никому не сделавший хорошего, этот самый Нильс совершит такие подвиги, которые не под силу самым примерным паинькам и зубрилам! На долгие месяцы наш маленький герой, почти забыв родной язык, обретает чудесный дар понимать говор зверей и птиц. Он поднимется над землей и увидит свою деревню, озера и леса, да и всю огромную страну... В странствиях Нильсу откроется не только вся Скандинавия и "Лапландия - гусиная страна", но и другое, пожалуй, самое важное в жизни - что такое дружба, что такое помощь в беде, что такое любовь к тем, кто слабее тебя и кому очень нужна твоя защита. И он, такой маленький, с помощью крылатых друзей осмелится вступить в опасный бой с хитрым, сильным врагом - самим Лисом Смирре.! И как бы ни шипел, ни лаял и ни прыгал обманутый Лис, храбрый Нильс одолеет его!
Что же случилось с Нильсом? Как он попал в гусиную стаю? Как удалось ему снова вернуться к своим родителям?
Все это ты узнаешь сейчас. Для того, чтобы рассказать тебе о "чудесном путешествии Нильса с дикими гусями", собрались артисты и музыканты. Поставь пластинку с записью сказки, и начнется эта удивительная история...
М. Бабаева
Аудиосказка Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями произведение Сельмы Лагерлёф. Сказку можно слушать онлайн или скачать. Аудиокнига «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями» представлена в mp3 формате.
Чудесное путешествие Нильса, содержание:
Аудиосказка Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями в Швеции, где и жил десятилетний мальчик, без которого не была бы создана вся эта история, которую вы сейчас начнете слушать онлайн. Рос он хулиганом, не слушал родителей, и вообще был очень ленив и зол.
Как-то раз родители Нильса отлучились на базар, а гном, который жил у них в доме, очень обиделся на мальчика и превратил его тоже в гнома. Между тем гусь Мартин хочет полететь в Лапландию с дикой стаей, а Нильс намерен этому помешать. Но гусь просто забросил его к себе на спину и путешествие началось!
Во время всей этой фантастической эпопеи Нильс успел спасти нескольких животных, поэтому Акки решила, что пора мальчику вернуться домой и снова стать человеком.
Однако Нильс совершенно не хочет завершать это чудесное приключение, и он продолжил путешествие, в котором пережил много опасностей и предпочел порядочность, определившись со своим нравственным выбором.
Осенью, почти в самом конце этой онлайн аудиосказки, он возвратился из Лапландии. Гусь Мартин привез его прямо во двор дома, а родители мальчика чуть не убили гусака.
Нильс самоотверженно стремится другу на выручку, спасает его и становится обычным мальчишкой.
